— Не очень-то убедительно это звучит, если еще учесть, как она на вас смотрела.

— Мне не нравится, когда меня считают или называют лжецом, — сказал я.

— О, мне казалось, что я задала вам самый обычный вопрос. Конечно, если я сказала вам что-нибудь неприятное…

— Мне также не нравится, когда делают намеки. Может быть, вы предпочитаете пройти пешком оставшуюся часть пути? Здесь уже недалеко.

— Понятно. Простите, что я вам помешала. Жаль, что здесь слишком узко и вы не сможете развернуть машину, — сказала она. — Прощайте, мистер Ляттери.

Оказалось, что развернуть машину все же можно, если воспользоваться въездом в какую-то усадьбу, но я так и не увидел девушку, когда вернулся на то место. Марджори возбудила у меня интерес к ней, и я надеялся, что догоню ее. Кроме того, хотя я не имел ни малейшего представления о ней, я испытывал к ней чувство благодарности. С вами, наверное, это тоже бывало — вы вдруг ощущаете облегчение, хотя раньше не подозревали, что вам тяжело…

Наша третья встреча была совершенно иной.

Мой коттедж стоит в узкой долине, поросшей лесом. Он расположен в стороне от других четырех или пяти коттеджей, в самом дальнем конце лощины. Покрытые вереском холмы круто поднимаются с обеих сторон. Несколько узеньких полосок пастбищного луга подходят к самым берегам реки. Рощицы, сохранившиеся от прежних лесов, отделяют луга от вереска.

Именно в ближайшей из рощиц однажды днем, когда я разглядывал свой огород, раздумывая, не пора ли показаться росткам бобов, я услышал треск хрустящих под ногами веток. Мне понадобился лишь один взгляд, чтобы выяснить, в чем дело. Ее выдали светлые волосы. Какое-то мгновенье мы смотрели друг на друга, как и в прошлый раз.

— Гм… Здравствуйте, — сказал я.

Она ответила не сразу, продолжая смотреть на меня. Потом спросила:

— Здесь есть еще кто-нибудь?

Я посмотрел вдоль дороги, а затем на вершину противоположного холма.

— Никого не вижу, — сказал я.

Девушка развела руками кусты и осторожно вышла, оглядываясь по сторонам. Она была одета точно так же, как в первый раз, если не считать того, что волосы были растрепаны ветками деревьев. На голой земле ее туфли выглядели еще более необычными. Она, казалось, немного успокоилась и подошла ближе.

— Я… — начала она.

Сверху раздался мужской голос. Ему ответил другой. Девушка замерла.

— Они идут! Спрячьте меня где-нибудь, побыстрее, пожалуйста! — в испуге сказала она.

— Гм… — начал я.

— Быстрее, быстрее! Они идут, — торопила она меня.

Она выглядела очень встревоженной.

— Пойдемте-ка в дом, — сказал я и повел ее к коттеджу.

Она быстро пошла вслед за мной, и, когда я закрыл дверь, она задвинула щеколду.

— Не дайте им схватить меня. Пожалуйста! — умоляла она.

— Послушайте, в чем дело? Кто это «они»? — спросил я.

Она не ответила. Ее взгляд остановился на телефонном аппарате.

— Вызовите полицию, — сказала она. — Быстро вызовите полицию!

Я не знал, что предпринимать.

— Разве у вас нет полиции? — спросила она.

— Конечно, у нас есть полиция, но…

— Тогда, пожалуйста, вызовите ее.

— Но послушайте… — начал я.

Она стиснула руки.

— Вы должны вызвать, пожалуйста! Побыстрее!

Она выглядела очень обеспокоенной.

— Хорошо, я вызову полицию. Но давать им объяснения будете вы, — сказал я, беря трубку.

Я привык к темпам работы связи в этих сельских краях и терпеливо ждал. А девушка не привыкла. Она стояла, сплетая и расплетая пальцы рук. Наконец меня соединили.

— Алло, — сказал я, — это Плайтонский полицейский участок?

— Плайтонская полиция, — донесся ответный голос. И в это время на посыпанной гравием дорожке послышались шаги; затем последовал громкий стук в дверь. Я передал трубку девушке и пошел к двери.

— Не впускайте их, — сказала она и перенесла свое внимание на телефон.

Я колебался. Снова послышался властный стук в дверь. Нельзя же просто стоять у двери и не впускать людей! А кроме того, привести к себе в дом молодую девушку, запереться и никого не впускать?!.

Когда стук раздался в третий раз, я открыл дверь.

Вид человека, стоявшего на крыльце, поразил меня. Не лицо его, нет. Вполне нормальное лицо человека лет двадцати пяти. Его одежда… Я не был подготовлен к тому, чтобы вдруг увидеть нечто вроде облегающего трико для катания на коньках, поверх которого надет широкий жакет, доходящий до середины бедер и застегивающийся на стеклянные пуговицы, — наряд странный, во всяком случае в Дартмуре, в начале летнего сезона. Однако я сумел взять себя в руки настолько, чтобы спросить, что ему понадобилось. Он не обратил на это никакого внимания и продолжал стоять, глядя через мое плечо на девушку.