А вокруг — было дерево. Не тяжелый камень, не кирпич, не новомодные материалы, а дерево. Бревенчатый дом был либо изготовлен на заказ, либо, что показалось Эми более вероятным, мужчина срубил дом сам. И сам отделал, клеил, сам проводил все коммуникации. И сам всё обставил. Почти как она. А еще это был чисто мужской дом. Теплый, надежный. Просторный. И без кучи безделушек, которыми грешила Эми.

— Почему? — повторила свой вопрос Эми, не удержавшись и погладив деревянную стену. Золотистые дощечки, уложенные елочкой, так и манили своей теплотой. Паркет на полу, более темный, был также уложен елочкой. Чуть в стороне от камина был пушистый ковер теплых золотых и шоколадных оттенков.

Змей, вышедший из комнаты и с кресла девушки видимый в широком арочном проеме, пожал плечами, так ничего и не сказав. В отличие от гостиной, кухня была обставлена по последнему слову техники и напоминала рубку космического корабля.

Мужчина тем временем включил плиту, запрограммировав таймер, поставил на конфорку сковороду. Включил духовку, проверив что-то внутри. Включил чайник и кофеварку. И затем открыл холодильник.

Вытащив овощи и закинув их в салатницу, предварительно выбрав режим греческого салата, Змей вернулся обратно в каминную. Сел на диван, разглядывая испуганное лицо напарницы.

— Что почему, Эми? — спросил он с интересом.

— Почему свой дом ты показал именно мне? Ты же знаешь, что… это тайна, будоражащая весь наш отдел! Почти как тайна сотворения мира! А ты привел меня в свой дом… Зачем?

— Затем, что мы на полном ходу влетели в опасное дело. А учитывая репутацию, сложившуюся у нашего патруля, без внимания это не останется. Тебе, как главной занозе любого дела, грозит нешуточная опасность. Мы это уже проходили. Я предлагал отправиться в твою квартиру, ты отказалась. Полагаю, — мужчина вернулся обратно, вручив Эми бокал с подогретым глинтвейном. — Что в твоей квартире сейчас кто-то гостит. Я не думаю, что это Рашель. Но этот человек — тебе важен. Или имеет какое-то отношение к тому, что ты скрываешь.

— Змей!

— Что? — усмехнулся мужчина.

— Говоришь слишком много, конец света скоро наступит? — серьезно спросила Эми.

Змей засмеялся.

— Раз язвишь, значит в порядке. Нет, не конец света. Увольнение.

— Чье увольнение? — не поняла девушка.

— Мое, — спокойно ответил Змей, перехватывая бокал с глинтвейном прямо в воздухе. — Эми, зачем тебе руки? Правильный ответ, чтобы держать. Так чего ты роняешь бокалы? Да еще и с таким полезным содержимым? Пей, — всучил он бокал обратно. — Еще не хватало, чтобы ты простыла в середине сложного и опасного дела. Если ты будешь с температурой, то нам успешность в деле не грозит. Она нам угрожает.

— Это еще почему? — растерялась девушка.

Змей хмыкнул.

— Потому что, милая моя, у тебя самое страшное оружие не разум — а интуиция. Когда ты в твердом сознании, у тебя интуиция приглушается. И твои выводы просто шокируют, вгоняют в ступор и заставляют сомневаться в трезвости собственного рассудка. Зато когда ты с температурой, то перемычка между твоей интуицией и тем, что ты говоришь, отсутствует — это пугает всех до единого.

— Змей! Ты! Ты! Ты! — поняв, что над ней подшучивают, Эми обиженно надулась и отвернулась. — Змей ты! Вот ты кто!

— Какие глубокомысленные выводы!

Дружескую перепалку остановил звук пришедшего сообщения. Вытащив свой телефон, Эми распечатала пришедшее электронное письмо.

«Добрый вечер, прекрасный ангел на роликах!

Простите, что пишу вам, не спросив вашего на то разрешения. Но ваша победа… Как стремительно вы меня обогнали, как сверкали за вашей спиной крылья! Честно говоря, я был покорен. Очарован. И даже влюблен.

Простите меня за это.

Но когда я смотрел на вас, на вашу худощавую спину, на вашу тонкую шею с завитками волос, мне хотелось покрыть поцелуями каждый сантиметр вашей кожи. Мне хотелось оставить на вашем плече клеймо, чтобы все знали, что вы — принадлежите мне. Мне захотелось одеть на ваш пальчик кольцо, поставив им свою печать…»

— Что пишут? — поинтересовался Змей, двинувшись в кухню, на сигнал плиты о готовности.

— Чушь какую-то, — отозвалась Эми, отписывая ответ: «Вы меня с кем-то перепутали. Я ангел на роликах, но никак не суккуба, которой вы меня выставили в своем письме».

— Ясно. Иди сюда. Будем поздне-обедать или ранне-ужинать. Потом ты пойдешь в горячую ванную и подремлешь. А я поработаю над бумагами.

Эммануэль кивнула. О том, что ответов на свои вопросы она не получит, она уже поняла.

В доме было холодно. За окном бушевала метель. Ветер в дом не задувал, но шато в зимних горах сразу после прибытия не самое приятное место в плане тепла. Впрочем, система отопления была сразу же включена. В малой охотничьей гостиной был затоплен камин, и мало-помалу воздух прогревался.

Граф Монтесье сидел в глубоком кресле около камина с бокалом бренди. Напротив него, оседлав стул, стоящий задом наперед, сидел мужчина. Будь здесь Эми или Рашель, обе девушки опознали бы в госте графа маркиза Лафорже.