— Помоги мне снять гостевой полог, — попросила она мягко.

— Ты хочешь снять гостевой полог? — удивилась Умкэнеу.

Эта мысль пришла в голову Каляне, когда из яранги ушел Кагот. А теперь уже всем ясно, что второй полог ни к чему. Зачем жечь лишний жир, которого зимой и так не хватает, если можно спать в одном пологе?

— Да, надо его снять, — деловито сказала Каляна. — Он уже ни к чему.

— Разве Кагот больше не вернется?

— Если вернется, то уж, наверное, не сюда, — ответила Каляна. — Он построит свою ярангу.

— Но все думали… — Умкэнеу явно была поражена решением Каляны, — надеялись, что Кагот будет твоим мужчиной…

— Кто будет моим мужчиной — это моя забота! — сердито отрезала Каляна. — Так поможешь мне?

Однако Умкэнеу явно не спешила.

— Значит, Алексей будет спать с тобой в одном пологе?

— А куда же он денется? У вас тесно, у Амоса ребятишки, — перечислила Каляна. — В общем пологе ему будет лучше, удобнее и теплее.

Першин, сообразивший наконец, о чем идет речь, торопливо заговорил:

— Каляна! Не надо снимать полог. Пусть он остается на месте.

Вдруг придет Кагот?

— Кагот тогда будет жить в другой яранге, — сказала Каляна, — я больше не хочу, чтобы он жил у меня.

— Но ведь Айнана здесь…

— И Айнана переселится вместе с ним!

— Но, Каляна… Я не хочу перебираться в большой полог, — продолжал сопротивляться Першин.

На помощь ему пришла Умкэнеу.

— Вот видишь! — торжествующе произнесла она. — Алексей не хочет спать с тобой в пологе.

— При чем тут спать? — смутился Першин. — Дело совсем не в этом, но мне так удобнее. А что касается жира, то я заплачу, возмещу…

— Чем же ты заплатишь, если у тебя нет товара? — спросила Каляна.

— Придет пароход и привезет все что надо: и товары и продукты, — обещал Першин. — Жира я совсем мало жгу и к тому же сам добываю…

— Настоящий мужчина никогда не станет попрекать женщину добычей, — презрительно произнесла Каляна, понимая, что на этот раз ей не удалось переселить русского в свой полог.

— Давайте лучше петь, — примирительно предложила Умкэнеу. — Алексей, спой нам какую-нибудь русскую песню.

Алексей, прислушавшись к вою пурги, ответил:

— Ну хорошо. Я вам спою старинную русскую песню. Вот слушайте…

Он откашлялся и затянул:

Кагот почти ползком взобрался на высокий берег, где стояли яранги, и ощупью добрался до жилища Каляны. В вое ветра почудилось пение, и он прислушался: оно доносилось из глубины яранги Каляны.

Он с трудом открыл дверь и ввалился в чоттагин весь запорошенный снегом. Его не сразу узнали, пока он не подал голос.

— Какомэй, Кагот! — воскликнула Умкэнеу, вглядевшись в его лицо.

Кагот отряхнулся от снега и откинул капюшон новой камлейки.

Малышка вскрикнула и бросилась навстречу. Отец бережно взял дочку на руки и прижал к себе. Он прикрыл глаза и так стоял некоторое время. Айнана притихла, переживая вместе с отцом радость свидания.

Каляна смотрела на бывшего своего постояльца с удивлением: перед ней был совсем другой человек, нежели тот, который ушел несколько дней назад на корабль тангитанов с небольшим кожаным мешочком, грустный, даже какой-то понурый. А теперь в чоттагине улыбался привлекательный мужчина с аккуратно подстриженными волосами, чисто выбритый, с ясными, спокойными глазами. Он словно и выше стал и стройнее. Просто не верилось, что пребывание на корабле тангитанов может так изменить человека. Даже голос у него вроде бы стал другим.

— Как вы тут живете? — спросил Кагот, ставя девочку на промороженный земляной пол чоттагина.

— Хорошо живем, — ответила Каляна.

— Да ты как настоящий тангитан! — воскликнула Умкэнеу, когда Кагот стянул через голову камлейку и остался в суконной куртке, подаренной ему Сундбеком. При свете костра на его груди блестели два ряда хорошо начищенных медных пуговиц. — Если бы я раньше не знала тебя, сказала: этот человек — сам начальник Амундсен.

— Здравствуй, Кагот! — Першин искренне обрадовался приходу Кагота и вместе со всеми удивился его перемене во внешности.

Кагот подтащил поближе к костру большой, туго набитый мешок и принялся вытаскивать оттуда подарки, приговаривая при этом:

— Это не вся плата, а только часть, данная мне вперед, чтобы я вас одарил. Тут и мука, и сахар, и чай, куски материи, табак… Каляна, возьми все это и зови гостей!

Обрадованная приходом отца, Айнана не отходила от него, цеплялась за его рукав. Кагот вынул из мешка плитку шоколада и торжественно сказал:

— Это лакомство послал тебе сам начальник экспедиции Амундсен!