Петрич проследил за повисшей правой рукой юноши – что под ней? Вдруг да повезет найти полезную вещицу. Не повезло. Под рукой только лужица крови, стекшая с ладони по пальцам.

– Кому принадлежит автомобиль и кто обнаружил труп? – громко спросил Петрич, поднимаясь на ноги.

Ему указали на Джидая и Звездина, он решительно направился к мужчинам, дав отмашку криминалистам – приступайте. Те, переглядываясь и пожимая печами, дескать, какого хрена мы тут торчали, если он провел возле трупа пару минут, двинулись к машине.

А Виталий остался, он как раз из тех, кого открытые глаза убитого мальчишки наводили на мысль о вечном и бренном. Ларису узнал по аромату духов, она получила их в подарок от него же, поэтому не обернулся, когда подошла. Честно говоря, ему не хотелось разговаривать вообще ни с кем, с ней тем более, но заговорила она:

– За последние полсуток второй убитый мальчик. Чудовище как будто торопится, он играет с нами…

– Перестань нести бред, которым напичканы сериалы, – оборвал ее Виталий, правда, беззлобно, скорее вяло и в некотором роде равнодушно.

– Виталий, ты сердит на…

– Лариса, мне сейчас работать, а я хронически недосыпаю последнее время. Извини.

Ни разу на нее не взглянув, не выяснив, какого черта ей понадобилось, Виталий обошел Ларису и прямиком направился к Петричу и двум мужчинам. Попал на фразу Андрея Павловича:

– Не понял, зачем ты его оставил? С собой почему не взял?

– Я думал, тип поджидает пацана во дворе, – оправдывался Звездин, заметно нервничая. – Думал, примет меня за него… я же куртку пацана специально надел! Думал, заеду ему в челюсть, вырублю, а дальше – разбирались бы вы, тот это тип или не тот.

– Ну и?..

– Я пробежался по двору, вдруг показалось, кто-то вскрикнул… приглушенно так… глухо… Прислушался – тишина. Я решил: если бы парень увидел того, кто гонялся за ним, он бы орал, как орал, когда я его встретил. Между прочим, я не заметил, чтоб за ним кто-нибудь гнался, но он был здорово напуган и орал жутко. А потом я вернулся… хотел проводить парня до квартиры – он просил. И увидел его в своей машине… Я позвонил в полицию.

– Поезжайте домой отдыхать, – бросил Петрич через плечо, возвращаясь к убитому.

– А моя машина? – подскочил Звездин.

– Пока придется обойтись без нее.

Джидай хлопнул по плечу Звездина, искренне сожалея:

– Говорил же: мне звони сначала, мне! Скажи спасибо, что на тебя пацана не повесили. Хороший дядька, сразу видно.

Слышали бы подчиненные про «хорошего дядьку» – от Джидая не оставили бы мокрого места за отзыв. Когда их машина отъезжала, к Петричу подскочил Руслан:

– Андрей Павлович, я думаю, надо задержать Звездина…

– Тебе думать вредно, – гаркнул тот. – Я за тебя это сделаю.

Руслан надулся. А как он хотел? Ходить по коридорам с гордым видом? Но пахать за него должны Петричи? Так они выбывают из стройных рядов на пенсию, а после них кто будет жилы рвать? Впрочем, Виталий сочувствовал Руслану, потому что по большому счету его не в чем упрекнуть, так как найти серийного убийцу очень непросто, годами ищут… все те же Петричи.

Виталий наблюдал издали за работой криминалистов, а те искали хоть какой-нибудь след убийцы, даже полследа, да что там – четверть. Труп подождет, теперь он никуда не денется, но что-то в нем было сомнительное, на взгляд Виталия. Судя по унылым лицам криминалистов, убийца снова оказался умнее, стало быть, и осьмушки следа не оставил, а так не бывает. Он не машина, а человек рано или поздно допускает ошибки. В любом преступлении есть просчет, надо только увидеть его.

Приблизившись вплотную к носу автомобиля, Виталий всмотрелся через лобовое стекло в парня с окровавленной шеей, грудью. Фотограф сбоку защелкал камерой, вспышка вспыхнула раз… другой… третий…

– Андрей Павлович! – вскинулся Виталий.

Он увидел просчет убийцы. Мизерный, но это же лучше, чем ничего. Когда Петрич подошел к нему, Виталий предложил:

– У меня есть кое-какие мысли. Если не сочтете их за бред…

– Давай твой бред.

Петрич попросил криминалиста отойти, после чего, положив ладонь на крышу легковушки с трупом, уставился на Виталия, дескать, как говорят в Одессе, что имеете мне сказать? Желательно коротко. И попробуй, скажи хрень какую-нибудь – мало не покажется. Но Виталий сначала осмотрел раны, затем тело, висящую руку, делая это аккуратно, наконец, выпрямился и:

– В таком положении, как мы нашли труп, осуществить свой фирменный удар убийца не смог. Нет места для замаха…

– Он бьет снизу, – внес уточнение Руслан. – Можно стоять сбоку и…

– Нельзя, – возразил Виталий. – Сбоку получится другой удар, косой, в данном случае удары наносились прямо, я без вскрытия вижу.

– Ладно, не тяни, рожай уж, – проворчал Петрич, но и Руслана не оставил без внимания: – А ты помолчи, ладно?

– Он усадил парня после того, как убил, – заговорил скороговоркой Виталий. – А сначала открыл дверцу, юноша попятился… то есть отполз назад, на место водителя. Уйти ему убийца не дал, но и достать до горла не мог, следовательно, он залез в салон. Парень ухватился за лезвие – на ладони глубокие порезы. Убийца выдернул лезвие…