Очень скоро распространился слух, что он обладает сверхъестественными способностями и может вступать в связь — и сговор — с адскими силами. Почти все надсмотрщики и заключенные исправительного учреждения Абигоз (штат Айова), многие полицейские, судьи и политики просили его походатайствовать за них перед тем или иным злым духом для разрешения того или иного дела. Обустроили даже специальную приемную, чтобы там он мог принимать состоятельных людей, которые испрашивали аудиенции и приезжали со всех концов Соединенных Штатов. Менее богатым людям, не имевшим возможности оплатить подобную консультацию, за пятьдесят долларов предоставлялась возможность дотронуться до его тюремного номера 1 758 064176, соответствующего общему числу дьяволов в Аду, поскольку их демоническое войско состоит из 6 легионов, каждый из которых состоит из 66 когорт, каждая из которых состоит из 666 отрядов, каждый из которых состоит из 6 666 воинов. Всего за десять долларов можно было приобрести одну из его флюидных игл (это были старые использованные стальные иголки от патефона). Для многих общин, конгрегаций и конфессий Блант Стенли олицетворял Лукавого, и немало фанатиков совершили преступления в Айове с одной лишь целью — попасть в Абигоз и попытаться его убить. Но при пособничестве охранников и с помощью других заключенных он сумел создать свою личную охрану, которая его эффективно защищает вплоть до настоящего времени. Если верить сатирической газете «Nationwide Bilge», он входит в десятку самых богатых заключенных в мире.

Только в мае тысяча девятьсот шестьдесят шестого года, когда тайна Шомон-Порсьен была уже разгадана, стало понятно, что двое мужчин, действительно наблюдавших за домом, являлись частными детективами, нанятыми Свеном Эриксоном для слежки за Верой де Бомон.

Из комнаты, в которой Лорелея вызывала Мефистофеля, и где позднее произошло двойное убийство, мадам Моро решила сделать кухню. Для нее дизайнер Анри Флери задумал авангардистскую инсталляцию, публично провозгласив ее прототипом кухни XXI века: намного обгоняя свое время, эта кулинарная лаборатория использовала самые замысловатые технические усовершенствования и была оснащена микроволновой печью, невидимыми самонагревающимися плитками, дистанционно управляемыми комбайнами, способными выполнять сложнейшие программы по подготовке и термической обработке. Все эти сверхсовременные устройства были хитро встроены в бабушкины комоды, чугунно-эмалированные печи времен Второй империи и антикварные лари. За навощенными дубовыми дверцами с медными накладками и засовами скрывались электрические мясорубки, электронные кофемолки, ультразвуковые фритюрницы, инфракрасные грили, полностью транзисторные электромеханические измельчители, дозаторы, миксеры и агрегаты для очистки овощей; однако заходящий на кухню видел лишь стены, выложенные дельфтской плиткой под старину, домотканые полотенца для рук, старые весы Роберваля, эмалированные кувшины с красненькими цветочками, аптекарские колбы, плотные скатерти в клетку, грубые полки, застеленные холщовыми майеннскими салфетками, на которых стояли кондитерские формочки, оловянные мерки, медные кастрюльки и чугунные котелки, а на полу — узорчатую плитку, чередующую белые, серые и охристые прямоугольники и местами украшенную орнаментом из ромбов, которая в точности копировала напольную мозаику в часовне одного вифлеемского монастыря.

Кухарка мадам Моро, крепкая бургундка родом из Парэ-лё-Моньяль по имени Гертруда, не поддалась на эти грубые уловки и сразу же заявила хозяйке, что она никогда не будет готовить на этой кухне, где все перепутано, и ничего не работает так, как она привыкла. Она потребовала окно, каменную раковину со стоком для воды, настоящую газовую плиту с конфорками, садок-фритюрницу, деревянную колоду для разделки мяса, и самое главное — закуток, чтобы хранить там свои пустые бутылки, свои плетенки для сыра, свои кошелки для фруктов, свои мешки с картошкой, свою миску для мытья овощей и свою корзинку для салата.

Мадам Моро приняла сторону кухарки. Уязвленному Флери пришлось убрать всю свою экспериментальную аппаратуру, сколоть кафель, демонтировать трубы и электрическую проводку, передвинуть перегородки.

Из антикварностей с патиной в духе французской кухни старых добрых времен Гертруда оставила те, которые могли ей пригодиться — скалку для пирогов, весы, коробку для соли, чайники, кастрюли, судки для рыбы, черпаки и разделочные ножи, — а все остальное распорядилась спустить в подвал. Из деревни она привезла кое-какую утварь и принадлежности, без которых не могла обойтись: кофемолку и круглый заварочный чайник, шумовку, цедилку, давилку, пароварку и коробку, в которой она всю жизнь держала свои стручки ванили, свои трубочки корицы, свои шляпки гвоздики, свой шафран, свое драже и свои цукаты из дягиля, ту самую старую квадратную жестяную коробку из-под печенья, на крышке которой маленькая девочка откусывает уголок песочного «Petit-Beurre».

Относясь к мебели и безделушкам, которыми она торгует, по-свойски, мадам Марсия и клиентов воспринимает как своих друзей. Вне зависимости от дел, которые она с ними ведет и в которых она часто оказывается крайне неуступчивой, ей удалось со многими из них установить отношения, далеко выходящие за рамки деловых контактов; они угощают друг друга чаем, приглашают друг друга на ужин, играют в бридж, ходят в оперный театр, смотрят выставки, одалживают друг другу книги, обмениваются кухонными рецептами и даже вместе отправляются в круизы по греческим островам или на экскурсии в Прадо.

У ее магазина нет названия. Над дверной ручкой просто приклеены белые курсивные буковки

Еще более скромно, на двух маленьких витринах, выглядят изображения кредитных карточек, которые принимаются к оплате, и название специализированной службы, которая отвечает за охрану магазина в ночное время.

Собственно магазин состоит из двух комнат, связанных узким коридорчиком. Первая комната — через нее входят посетители — отведена под мелочь: безделушки, курьезы, научные приборы и аппараты, светильники, графины, шкатулки, фарфор и бисквит, картинки с модами, мебельную фурнитуру и прочие предметы, которые покупатель может забрать сразу же после приобретения, даже если они имеют большую ценность. Этой частью магазина заведует теперь уже двадцатидевятилетний Давид Марсия, которому после аварии на 35-х ежегодных соревнованиях «Боль д’Ор» 1971 года пришлось навсегда распрощаться с мотогонками.

Сама мадам Марсия, осуществляя руководство всем магазином, больше занимается другой половиной, той, на которой мы находимся сейчас, дальней комнатой, прямо сообщающейся с подсобным помещением и предназначенной скорее для крупных предметов обстановки, гостиных гарнитуров, фермерских и монастырских столов с длинными скамьями, кроватей с балдахинами и шкафов нотариусов. Обычно она сидит там во второй половине дня, для чего и установила свое бюро, маленький столик с тремя ящиками орехового дерева конца восемнадцатого века, на котором стоят две серые металлические картотеки: одна заведена на постоянных клиентов, чьи вкусы ей хорошо известны и которых она приглашает лично ознакомиться со своими последними приобретениями, вторая — на все предметы, которые она пропустила через свои руки, каждый раз стараясь описать их историю, происхождение, особенности и дальнейшую судьбу. Кроме этого, поверхность узкой столешницы занимают черный телефон, блокнот, черепаховый карандаш со вставным грифелем, маленькое конусообразное пресс-папье с основанием сантиметра полтора в диаметре, которое, несмотря на миниатюрность, все же весит три «аптекарские унции», то есть более 93-х граммов, и вазочка работы Галле с пурпурным цветком ипомеи, разновидности бессмертника, известной также под именем «Звезда Нила».

По сравнению с подсобным помещением и даже с ее спальней, в этой комнате мало мебели; сейчас не самое благоприятное время года для торговли, но мадам Марсия вообще, из принципа, никогда не продавала много вещей одновременно. Распределяя их между подвалом, подсобным помещением и комнатами собственной квартиры, она не спешит пополнять свои запасы и не видит необходимости перегружать комнату, где выставлена мебель, которую она желает в данный момент продать и которую предпочитает представить в специально задуманном для нее антураже. Одна из причин постоянных перемещений всей этой мебели заключается как раз в стремлении ее выигрышно подать, что и заставляет мадам Марсия менять декорации чаще, чем это делал бы художник-оформитель в каком-нибудь модном универмаге.