— Я чувствовала, что должна поговорить с вами, леди Эссекс, потому что мне кажется, вам нужен добрый совет. Я расскажу вам, что случилось со мной, и вы поймете, какой острожной надо быть в отношениях с неким придворным джентльменом.

— Мы одни, леди Шеффилд, — холодно ответила я. — Поэтому не будем говорить загадками. Кого конкретно вы имеете в виду?

— Роберта Дадли.

— И почему вы хотите предупредить именно меня?

— При дворе ходят определенные слухи.

— Какие слухи? — боюсь, удивление удалось разыграть не очень убедительно.

— О том, что вы очень близкие друзья. Вы же понимаете, человек его положения не может иметь любовниц, не возбуждая слухов… в свете его отношений с королевой.

— Да, конечно. Разумеется. Но с чего вы взяли, что предупреждать нужно именно меня?

— Думаю, любая женщина, которая свяжется с ним, должна знать о том, что случилось со мной.

— Мы, кажется, уже говорили об этом.

— Да, но я не все вам рассказала. Мы с графом Лестером обручились в 1571-м в доме на Кэннон-Роу в Вестминстере. Он не спешил с женитьбой, опасаясь гнева королевы, но когда я забеременела, то стала настаивать на скорейшем заключении брака, и мы поженились в Эшере в конце семьдесят третьего.

— У вас нет свидетелей, — с невольным вызовом сказала я. Ведь если это правда, то мои мечты о замужестве превращаются в дым.

— Я же говорила вам. Свидетели были. Сэр Эдвард Хорси и доктор Джулио. Потом родился мой сын. Его зовут Роберт Дадли, как и его отца, и должна сказать, граф гордится сыном. Его брат, граф Уорвик, стал крестным отцом и очень любит крестника.

— Если это правда, то зачем скрывать это?

— Вы же знаете, что королева терпеть не может, если кто-то из ее фаворитов женится, а уж о Роберте и говорить не приходится. Только из-за королевы я держу в тайне существование сына.

— Но если Роберт так гордится сыном, то…

— Леди Эссекс, вы же прекрасно все понимаете. Я пришла не спорить, а только предупредить. Похоже, он лишил меня своей благосклонности ради вас, но теперь нам обеим есть о чем тревожиться.

— Прошу ближе к делу, леди Шеффилд.

— Граф Лестер говорил с вами о браке, но как он может жениться, если уже женат на мне? Я пришла сказать вам, что он предложил мне семьсот фунтов в год, если я отрекусь от брака, если нет, то он просто бросит меня и ничего не даст.

— И что вы ответили?

— Категорически отказалась. Мы состоим в браке, и мой сын — его законный ребенок, — голос у нее дрожал, а в глазах стояли слезы.

Мне нетрудно было представить себе, что Роберту легко удалось бы одурачить такую женщину.

Но что, если она говорит правду? Не похоже, что она все это придумала. У нее на это просто не хватило бы мозгов.

— Благодарю вас, леди Шеффилд, но не бойтесь за меня. Я знаю графа Лестера, это правда. Но я только что похоронила мужа, и, пока я оплакиваю его, мне не до всей этой суеты.

— Прошу простить меня за этот визит, — понимающе и с сочувствием сказала графиня. — Забудьте обо всем, что я сказала. Просто до меня дошли слухи, и мне показалось, что я должна предупредить вас.

— Благодарю вас за вашу доброту, леди Шеффилд, — мы раскланялись, и я проводила ее до двери.

Но когда она ушла, от моего деланного равнодушия не осталось и следа. Приходилось признать, что история леди Шеффилд походила на правду.

Роберт всегда мечтал иметь сына, ведь он в свои сорок пять уже не был молод, и ему нужен был наследник, который будет носить его имя. И если он собирался иметь детей, то откладывать не стоило. Выходит, у него уже есть сын, хотя Роберт и отрекся от его матери. Он пошел на это ради меня. Я этого не забуду.

С нетерпением дождавшись очередного визита Роберта, я выложила ему все, что узнала.

— Она приходила сюда? — простонал он. — Вот дура!

— Роберт, насколько это правда?

— Не было никакого брака.

— Но ты был помолвлен с ней. И к тому же она говорит, что были свидетели.

— Я действительно обещал ей, что мы поженимся, — неохотно признал он. — Но самого брака не было! Ребенок, правда, мой. Он под опекой Уорвика и в свое время отправится в Оксфорд.