"Когда я закончу, пыль станет пылью. Ничем иным. Не живой вещью, затаившей секреты. Загустевшей от горя и ужаса. Просто пылью".– Вы понимаете?

– Понимаем, Первый Меч.

– Я вас освобожу.

– Не сейчас, Первый Меч.

– Я хочу пройтись в одиночестве.

– Так и будет.

Его армия разлетелась рваными облаками, кроме двоих, стоявших довольно далеко позади легиона Т'лан.

Онос чуть поразмыслил и подозвал их.

Они подошли. Женщина сказала: - Первый Меч, когда-то я ходила по этой земле и не ходила.

– Твое имя Рюсталле Эв.

– Да.

– И слова твои бессмысленны.

Она пожала плечами, указав на север: - Там... что-то тревожное.

– Олар Этиль...

– Нет, Первый Меч. Это ближе.

– Любопытствуешь, Рюсталле Эв?

Подал голос воин, Улаг Тогтиль: - Она потерялась в памяти, Первый Меч. Возможно, ее воспоминания взяты у других Имассов - тех, что когда-то тут жили. А возможно, они ее собственные. То, что таится на севере... подобно открытию старой раны. Она ее не видит, лишь чувствует.

– То, чего ты хочешь, - сказала Оносу Рюсталле, - оказалось под угрозой. Этого я боюсь. Хотя не уверена...

Онос Т'оолан разглядывал их.
– Вы хорошо сопротивляетесь - вижу, вы нашли силу друг в друге. Как... странно.

– Первый Меч, - отозвался Улаг.
– Это любовь.

Онос замолчал, пытаясь понять слова воина.

– Мы нашли ее не друг в друге, - сказала Рюсталле Эв.
– Мы нашли ее...

– Словно камень в потоке, - продолжил Улаг.
– Яркий, чудесный...

– В потоке твоих мыслей, Первый Меч.

– Когда грохочут горы и лед высоких перевалов трескается наконец под напором весеннего тепла, - поднял иссохшую руку Улаг Тогтиль, - ручьи становятся бурными реками, смывают все на пути. Дикое наводнение. Но камень... блещет.

– Невозможно, - сказал Онос Т'оолан.
– Во мне ничего такого нет. Пламя Телланна выжгло душу дотла. Вы обманываете сами себя.

Рюсталле пожала плечами: - Утешительные обманы- не таковы ли дары любви, Первый Меч?

Онос глядел на женщину.
– Идите же вдвоем. Найдите угрозу. Определите ее суть и возвращайтесь.

Улаг отозвался: - Ты не просишь большего?

– Рюсталле Эв, оно охотится за нами?

– Нет, Первый Меч. Думаю, нет. Оно просто... там.

– Поройся в памяти, Рюсталле Эв. Если это действительно угроза, я ее уничтожу.

Онос Т'оолан смотрел вслед ушедшим на север Т'лан Имассам. Первый Меч привлек к себе силу Телланна, защищаясь - устав от атак Олар Этили, он воздвиг вокруг себя непроницаемую стену. Но в этом есть риск. Он слеп ко всему, что вокруг.

"Угрозы тому, чего я ищу, угрозы судьбе, которой я желаю для нас. Только Олар Этиль против меня. Не могу подумать ни о ком ином. Ведь я не бегу гибели, я ее приветствую. Хочу достичь нужного места. Кто пожелает отказать мне в этом?

Рюсталле Эв, в памяти нет силы - разве Ритуал не научил нас этому? Отыщи то, что тебя тревожит, и возвращайся.

Улаг Тогтиль, твой цветистый язык... хотелось бы узнать больше о том сверкающем камне, о чудесной невозможности".

Он продолжил путь. Теперь один на истерзанной равнине. Кончик меча высекает искры из впаянных в почву камней. Позади клубится стена пыли. Живая, полная секретов. Густая от горя и ужаса. Она все выше...

Рюсталле Эв оглянулась и увидела, как Первый Меч одиноко бредет на восток и пыль клубится за ним.

– Он не знает, верно?

– Он слишком замкнулся в себе, - согласился Улаг.

– Гляди на тучу. Мы начали с немногих сотен. Мы оставили тысячу идти следом, как он и приказал.

Но он пробудил Телланн. Он призвал.

– Сколько же, Рюсталле Эв?

– Пять тысяч? Десять?

– Стена велика, Рюсталле Эв.

– Да, - шепнула она.

Еще миг - и они пошли на север.

Туман рассеялся, Грантл обнаружил себя бредущим по свежему снегу. В тысяче шагов слева две расщепленные мачты торчат из белого кургана, ветры намели высокими грудами снег вокруг обломков корабля. Прямо впереди - выступы камня указывают начало прорезанного узкими ущельями горного хребта.