В апреле из-за установившейся плохой погоды немецкие самолеты почти не появлялись в зоне ответственности 10-го ИАК: в советских документах отмечены только 35 пролетов днем и 7 — ночью. Особо стоит отметить продолжающиеся проблемы с наведением — только один раз (26 апреля) летчики 182-го иап смогли перехватить вражеский бомбардировщик. При этом в очередной раз самолет противника ушел безнаказанным, а самолет старшего лейтенанта Громова был поврежден ответным огнем стрелков.

В мае с перемещением линии фронта к Молдавии пролеты немецкой авиации прекратились и летчики 10-го ИАК ПВО прекратили активные боевые действия.

Несколько дольше воевали части 9-го Воронежского истребительного авиакорпуса ПВО. Активность вражеской авиации отмечалась тут с января по июль 1944 года. Фактически в августе был зафиксирован одиночный пролет, и этот момент можно считать датой окончания боевых действий для авиации корпуса.

В начале года экипажи немецких бомбардировщиков сосредоточили свои основные усилия на попытке остановить наступление советских войск в районах на север от Умани и на восток от Винницы. При этом кроме бомбардировщиков советские летчики перехватывали разведчиков, которые совмещали вылеты на разведку с бомбардировкой отдельных объектов.

В марте 1944 года действия немецкой авиации были сосредоточены преимущественно в западной части Львовского корпусного района ПВО — в районах наступления советских войск. В зоне ответственности 9-го ИАК ПВО противником проводилась активная разведка переправ через Днепр. Кроме того, отмечены случаи высадки параннотистов, в том числе и такие массовые, как, например, в районе Староконстантинова, где, по советским данным, были выброшены до 600 параннотистов. Насколько эти данные соответствуют действительности, неизвестно, но масштаб впечатляет.

С апреля немцы значительно активизировали свои действия против советских тыловых объектов, что было связано прежде всего с приостановкой темпов наступления в предгорьях Карпат. Немецкие бомбардировщики возобновили налеты во Львовском и Киевском корпусных районах ПВО. Причем советские посты ВНОС отмечали даже массовые вылеты — от 20 до 150 самолетов за один раз. Так, в апреле были зафиксированы 267 самолето-пролетов, причем отмечается, что все результативные налеты были произведены ночью. В мае были зарегистрированы 480 самолето-пролетов.

Всего же с января по май 1944 года части 9-го ИАК ПВО выполнили 558 боевых вылета, в том числе 109 — ночью. За этот же период были сбиты 13 вражеских самолетов при потере трех собственных. Небоевые потери корпуса составили 2 Р-39 «Аэрокобра», 3 Як-7Б, 2 «Харрикейна» Мк.П, 1 Як-7У и 2 У-2.

Сопоставляя данные об активности немецкой авиации, количество самолето-вылетов советских перехватчиков и количество сбитых немецких самолетов, можно прийти к выводу о низкой эффективности действий истребительной авиации ПВО на этом направлении. Так, из более чем 200 самолетов, сбитых средствами ПВО, только 14 были сбиты летчиками-истребителями.

Низкую эффективность действий летчиков ПВО можно объяснить несколькими причинами — так, личный состав постов ВНОС имел очень слабую подготовку, в результате чего были часты случаи наведения на собственные самолеты. Так, например, 17 марта 1944 года произошел анекдотичный случай, когда три пары 961-го, 266-го и 182-го авиаполков были дважды наведены постами друг на друга.

Особенно большой проблемой для советских летчиков-истребителей даже в 1944 году оставался ночной перехват вражеских самолетов. В СССР, в отличие от Германии, США и Великобритании, в ходе войны так и не был создан истребитель с эффективной бортовой РЛС. Поэтому практически всю войну советским летчикам приходилось искать цели самостоятельно, что в ночном небе можно было сделать только в прожекторном поле либо случайно. При этом прожекторные поля создавались только вокруг основных промышленных и административных целей со стационарной системой ПВО.

Не решало проблемы и применение в системе ПВО наземных радиолокационных станций. В первую очередь из-за технического несовершенства новинки. Так, наиболее совершенные РЛС РУС-2 могли наводить на цель только по направлению, не давая никаких данных о дальности и высоте полета цели. В таких условиях вылет отдельной пары был крайне неэффективен и уже в апреле летчики 9-го ИАК перешли к тактике массовых вылетов, когда в воздух поднимались от двух до восьми пар перехватчиков. Чаще всего наведение осуществлялось как по данным РЛС, так и постов ВНОС. Пары были эшелонированы по высоте, но даже такая тактика ночью не давала гарантированный успех. Это хорошо демонстрируют события ночи на 6 мая 1944 года, когда железнодорожную станцию Дарница бомбили 110 немецких самолетов. Хотя на перехват были подняты 18 «Аэрокобр» и Як-9, по одному «Хейнкелю» Хе-111 смогли сбить только гвардии майор Иванов и гвардии капитан Бондин из 39-го Гвиап.

Однако не только техническими причинами была обусловлена неэффективность действий советских истребителей. В документах отмечены многочисленные случаи, когда советские летчики не могли реализовать свое преимущество даже при точном наведении с земли. Слабой была также стрелковая подготовка летчиков. Так, в документах 10-го ИАК описан вылет 26 февраля 1944 года, когда младшие лейтенанты Харламов и Савельев в районе Мало-Вознесенска перехватили и сбили Ю-88. Причем для этого им потребовалось 260 снарядов пушки ШВАК и 280 патронов к пулеметам БС, то есть практически полный боекомплект двух Як-7. Хотя по опыту фронтовых летчиков для уничтожения самолета такого типа хватало 6—7 20-мм снарядов и 20—30 патронов к пулемету БС. Таким образом, в целом можно говорить о том, что подготовка летчиков ПВО была слабее летчиков строевых подразделений.