– Отлично! Теперь я включаю буквальник… Опа!

Над детьми появилось несколько тучек с грустными глазами, которые, не успев материализоваться, тут же начали плакать. По-настоящему, горькими слезами, которые катились из самых настоящих глаз и капали на детишек. Девочки довольно завизжали, а мальчики захлопали в ладоши.

– Солнышко смеялось! – крикнула девочка с большими бантами.

Виталик аж весь вытянулся, так ему было любопытно посмотреть, как буквальник заставит смеяться солнце. Но девушка не дала ему насладиться этим зрелищем. Она рассмеялась и погрозила пальцем:

– Так не пойдёт, детки! Тучи плакали, солнышко смеялось, ветер ругался… Это всё однотипно. Давайте что-нибудь поинтереснее.

Я дёрнул стажёра за рукав:

– Пошли! Чего рот раззявил? Забыл, что нам удивляться запрещено?

Он с сожалением вздохнул и послушно побрёл к выставочному центру. Меня, конечно, тоже заинтересовал этот буквальник, не меньше чем невозможные объекты, но не стоять же посреди улицы с разинутым ртом!

В полусферическом здании выставочного центра (как и в случае с гостиницей, я вдруг понял, что это та самая выставка, которая нам нужна) специально для нас сконфигурилась дверь. Мы вошли в огромный многоярусный зал, битком набитый разными непонятными предметами. У большинства предметов были размытые странные формы. Я ожидал увидеть кучу народу, но почему-то в выставочном зале мы оказались единственными посетителями.

Навстречу к нам вышел высокий молодой человек гладиаторского сложения и с приятной улыбкой обратился к нам.

– Доброе утро, забредыши! Меня сюда сконфигурило, чтобы я вам всё показал и рассказал. Зовут меня Лар, я буду вашим гидом.

– Утро доброе, - сдержанно ответил я, стажёр просто кивнул.

– Что вас интересует?

– А что у вас есть интересного?

Лар не смутился. Он немного подумал и ответил:

– К сожалению, забредышей в основном интересуют продукты деятельности нашей онтроники. Всякая мелочёвка вроде навычек, действяков или невозможных объектов. А ведь это – мишура.

Хорошенькая мишура! У нас на Земле треугольник Пенроуза или шапку-невидимку можно продать за бешеные деньги. А тут это – ерунда, детские игрушки. Я даже передёрнулся от мысли, что мы скоро увидим то, что у них ерундой не является. Удивительно рояльный мир всё-таки! Выставка как будто по дилаперскому заказу. Если бы в каждом смежном мире для дилаперов устраивались подобные выставки…

– А штука, которая делает шапки-невидимки, на выставке есть? – спросил я.

Вопрос был явно удачный. Юноша расхохотался так, как будто я – житель глухой деревни, и меня заинтересовала «достопримечательность» вроде кондиционера или пульта для телевизора.

– Фантоб у нас есть. Он в подвале стоит, где малоинтересные экспонаты. Фантоб делает любые сказочные предметы и невозможные объекты. Детишкам интересно, но мы-то с вами люди взрослые.

– Да уж, действительно, - ошарашено произнёс Виталик.

– А буквальник? – вспомнил я плачущие тучи.

– Эх, забредыши, забредыши! – с сожалением глядя на нас, покачал головой Лар. – Фантоб, буквальник – это ведь примитивная детская онтроника. Вы не с детьми работаете случайно? Педагоги? Воспитатели?

Мы дружно замотали головами.

– Ну, тогда вам детская онтроника будет неинтересна. Есть ведь более увлекательные вещи, - с жаром произнёс Лар.
– Например, вот это. Повернитесь направо.

Мы послушно посмотрели в правую сторону и уставились на странного вида агрегат. Я заметил, что в Миогене есть много странных предметов, не описываемых словами. Эту установку я бы тоже не смог описать. Невозможно подобрать аналогию.

– Это обратник, - объяснил Лар.
– Он меняет местами причину и следствие. Скажем, отчего может намокнуть?.. Ну, вот эта скамейка.

Он показал на удобную мягкую скамейку, стоящую к стены и предназначенную по всей видимости для отдыха посетителей, одуревших от созерцании онтроники. Лар, задав вопрос, уставился на нас, как учитель на туповатых школьников.

– От дождя, - болтанул Виталик. Наверное, ему не давали покоя плачущие тучи.

Гид усмехнулся:

– В здании дождь… Почему бы и нет? Дождь – причина, мокрая скамейка - следствие… А теперь давайте поменяем местами причину и следствие.

Неизвестно откуда у него в руках появилась бутыль с водой. Он щедро облил скамейку, затем подошёл к обратнику, поколдовал над ним. Над скамейкой сгустились тучки, из которых полил дождь. На этот раз тучи были без глаз.

– Впечатляет, - Я глубокомысленно покивал головой и изобразил, как мог, изумление.

– А бабочник разве плох? – воодушевился Лар, показывая на соседний аппарат странной формы, размерами поменьше обратника. – Он связывает любую причину с любым следствием. Например… Например… Подойдите к окну.

Мы подошли к окну и посмотрели туда, куда показывал нам юноша.

– Видите ту гору? Так, она вроде никому не нужна… Разрушим её для опыта… Скажем, щелчком пальцев.

Он наклонился над бабочником, поводил над ним руками и обратился ко мне: