– Я думал, это просто сплетни, - сказал лорд Гефэйр с мрачным отвращением.
– Мне в голову не поиходило, что ты в самом деле можешь так позорить меня своим поведением.

Терять ей было уже нечего, и Лейда заставила себя вскинуть голову.

– Если держать меч - такой позор, зачем вы носите его на поясе, отец?
– спросила она звонко.

"Не следует смотреть на меч противника - он сможет обмануть тебя каким-нибудь финтом. Ты должна видеть его целиком, чтобы предугадать следующее движение" - говорил Рикс. Лейда подумала, что сейчас она смотрит на отца таким же напряженным взглядом, как и на южанина во время их коротких поединков.

Несколько секунд сэр Годелвейн сверлил ее тяжелым взглядом, но потом его лицо смягчилось.

– Все-таки ты храбрая девушка… хотя и говоришь полную ерунду. Впрочем, в семнадцать лет это еще простительно. Я верю, что ты не хотела ничего дурного, Лей, но сути дела это не меняет. С этими дурацкими забавами давно пора покончить. Ты немедленно отправишься домой, и там мы подберем тебе подходящую партию среди людей, которые еще не слышали столичных сплетен… и не видели, как ты размахиваешь этой палкой. Скажи Тилле, чтобы она уложила твои вещи.

Лейда вскинула подбородок еще выше.

– Нет, отец. Элиссив еще прошлым летом сделала меня одной из своих леди. Так что я сама буду решать, куда мне ехать и что делать. Я хочу остаться здесь.

Рыцарь сдвинул брови.

– Ты сама не понимаешь, что ты говоришь. Спору нет, сэр Альверин нашел достаточно благовидный предлог для расторжения помолвки, но такие вещи все равно всегда бросают тень на девушку. Пройдут месяцы, а может, даже годы, прежде чем кто-нибудь снова пожелает сделать тебе предложение.

Кровь бросилась Лейде в лицо.

– Тем лучше! Кто сказал, что я хочу выходить замуж?
– спросила она. Единственный человек, чье предложение могло ее порадовать, был на два года младше самой Лейды… и вдобавок собирался вступить в Орден.

– Так ты что, решила стать кем-нибудь вроде леди Лэнгдем?

– А что в этом плохого? Когда леди Лэнгдем была нашей воспитательницей, ты никогда не отзывался о ней дурно.

– Разумеется. Но я бы не хотел подобной участи для своей дочери. Женщина может быть счастливой, только когда у нее есть муж и дети.

– То есть так считает большинство мужчин, - вставила Лейда не без едкости. Она сама не понимала, когда набралась отваги говорить такие вещи, о которых раньше трудно было даже думать. Может, это тоже было как-то связано с мечом в ее руке?..

Отец молчал, глядя на Лейду так, как будто бы впервые разглядел по-настоящему.

– Я вижу, что сравнение с леди Лэнгдем было неудачным. Тебя, видимо, гораздо больше привлекает пример Беспутной Беатрикс.

– А даже если так, то что? – запальчиво спросила Лейда. Беатрикс была ее любимой героиней, и ее всегда ужасно возмущало, что многие люди относятся к ней с таким предубеждением. Как и ее внук Наорикс, Железная Волчица обожала битвы и сражения. Беатрикс всегда готова была провести ночь с понравившимся ей мужчиной - точно так же, как и Наорикс охотно приводил к себе в шатер красивых девушек. Оба любили необъезженных коней, турниры и тарнийское вино. Но Наина в итоге прозвали "Воителем", а Беатрикс неблагодарные потомки стали называть "Беспутной" или даже "Бешеной".

– А то, что у меня не может быть дочери, похожей на Железную Волчицу, - холодно сказал отец.
– Если ты не желаешь возвращаться в Гверр - что ж, так тому и быть. Можешь остаться здесь и заниматься всем, чем тебе вздумается. Меня это больше не касается.

Он развернулся и медленно пошел прочь. Лейда почувствовала ноющую боль в груди. Наверное, еще не поздно было побежать за ним, сказать, что она передумала и готова вместе с ним уехать в Глен-Гевер… но Лейда не шелохнулась, только крепче стиснула ладонью рукоять меча. Терять семью - это, конечно, страшно, но еще страшнее будет потерять себя. Придется ей как-то привыкнуть, что теперь ее поступки и решения зависят только от нее - и ни от кого больше…

Когда она вернулась во дворец, снаружи уже наступили сумерки. Лисси сказала ей, что Рикс пришел примерно полчаса назад - и, не застав ее, пошел в одну из комнат для гостей. Девушка с облегчением вздохнула. Ей так хотелось рассказать "дан-Энриксу" про разговор с отцом, что, если бы он не пришел - она бы, кажется, сама отправилась за ним в Лакон. Наверное, он что-нибудь почувствовал, раз уж пришел так скоро…

Но когда Лейда нашла нужную спальню, мысль о проницательности Рикса сразу вылетела у нее из головы. Энониец, полностью одетый, ничком лежал на застеленной кровати и крепко спал. На какую-то секунду Лейде даже показалось, что он пьян - с чего бы еще человеку засыпать одетым, да еще тогда, когда до ночи еще несколько часов? Лейда решила, что, если ее догадка подтвердится - она сразу же уйдет, не перемолвившись с "дан-Энриксом" ни словом. Потом она осторожно подошла к кровати и потрясла Рикса за плечо. Даже если он слишком пьян для разговоров, следует хотя бы заставить его снять сапоги.

– Мм-м, - простонал "дан-Энрикс", поворачиваясь на спину. Потом он открыл глаза - и ошалело посмотрел на девушку.
– Лейда?.. Как тебя пустили в Адельстан?

Ей сделалось досадно и смешно в одно и то же время. Значит, Рикс считает, что он спал в своей каморке в Адельстане? Может быть, он даже думает, что сейчас уже утро…

– Ты не в Адельстане, Рик. Это гостевая спальня во дворце. Лисси сказала, что ты искал меня, поэтому я и пришла. Но, может, я тебе мешаю?

– Нет! Конечно, нет. Прости… я, кажется, слегка запутался.