Ехали степью молча, долго, пока вдруг не крикнул пан Ярема:

— А что это вы приуныли, сердешные! Не годится казаку быть бабой и еще вздыхать. Сделаем дело, тогда уж можно будет вспомнить, что за спиной оставили родной край и красивых своих девчат… А ну-ка походную!

И затянул сам, махнув шапкой:

«За свит встали козаченьки»… — и сотни сильных голосов как один подхватили: «в похид з полуночи…»

Шли долиной, а на холмах, где в ряд выстроились мельницы, жнецы и девчата разогнули спины и долго смотрели вслед, казалось, беззаботным всадникам. Кто-то махнул шапкой. Платки запестрели в девичьих руках.

А казаки давно свернули за холмы, выскочили на вороных из Золотаревых оврагов прямо на битый шлях к седому Днепру.

Пан Ярема призвал Зиновия Барата и старого Молочая.

— Поведете казаков вон в ту рощу, которая темнеет на горизонте, уже без меня. Я задержусь так на один-два часа: надо заскочить к Настенькиной тете…

— Хорошо, отец, сделаем, как велишь.

— Там, у оврага подождете меня, — продолжал пан Ярема.

— Разве пани Висовская в Чернигове? — удивился Барат. — Вроде бы слышал, что и ее убили в Санджарах.

— Нет, она переждала в погребе, а потом пошла в Чернигов, в свое старое гнездо, — так говорит князь Александр. Нужно выразить свое почтение и спросить кое о чем…

И скоро съехал на дорогу до Чернигова. Казаки отправились в рощу на отдых.

Нашествие Золотой Орды, отброшенное далеко за Волгу в конце XV века дало Украине небольшую передышку, и государства, в частности Литва-Польша, недолго наслаждались. Скоро они увидели на своих границах более организованную и более дисциплинированную орду, которая называлась турки-османы. Эта воинственная орда захватила все Балканы, захватила Молдавию и скоро оказалась прямо перед воротами таких уже цивилизованных государств как Австрия и Польша.

Какими же силами защищалась Украина в те страшные времена, и кто именно защищал ее от нападений?

Киевское государство после татарского хана Батыя перешло к Великому княжеству Литовскому и самой Польше. Эта дуалистическая держава раздарила большие земли православным князьям, потомкам Рюриковичей и Гедиминовичей.

Эти князья, которых по всей Украине — и правосторонней, и левосторонней — насчитывалось около 250 семей, правили всей Украиной, за это их и называли «корольками». Они действительно были здесь будто малые короли, особенно в степной Украине, далеко от центра и населенных мест. Для охраны державных границ вынуждены были поставлять определенное количество войска, а самовольные постройки крепостей и нападения на соседние державы считались большим преступлением, и виновные сурово карались.

Байда-Байденко, Дашкович, Ланцкоронский, Зборовский, Ружинский… Вот имена тех, кто сумел создать непобедимую казацкую когорту, которая под Веной (1685) успела расстроить старания турецкой империи и увенчала славой имя Низового казачества.

Евнух Ахмет благополучно привез ценный подарок султану Сулейману от крымского хана. Он приказал осторожно подплыть на галере к Золотому Рогу, перевел Настеньку с Оксаной в лодку, и таким образом пристали к самому Стамбулу. Когда пленниц накрыли длинными чадрами и посадили в паланкин, охрана неожиданно исчезла, а ее заменила гвардия евнухов.

Шли молча узкими улицами и переулками и внезапно оказались на широком и чистом дворе перед пышным дворцом с целым рядом белых колонн. Поставили паланкин не у главной двери, а у боковой. Обеих панночек взяли под руки и повели в широкую залу, где уже стояли только дворцовые евнухи, которые с любопытством, как хорошие знатоки, рассматривали прибывших.

— Сними с них чадры! — хмуро приказал старший евнух.

Ахмет осторожно снял покрывала. Все вновь начали рассматривать пленниц. Один из них повернул Оксану к свету и причмокнул.

— Якши… — буркнул он.

— Не на ту смотришь, — робко сказал Ахмет. — Наш властелин хан Гирей дарит светлому султану вот эту пленницу, а эта всего лишь ее служанка.

Адриен Анри Танук. «Турецкая купальня»

Он властно взял Настеньку за руку и через мгновение содрал с нее расшитую золотом камизельку. Настенька невольно прикрыла лицо руками. Евнухи чмокали губами, качали головами и ласково улыбались. Старший рассматривал долго и внимательно, попросил открыть рот. Но Настенька не поняла, что он нее хотят, тогда он сам открыл ей рот грязными пальцами и пересчитал зубы. Он еще раз кивнул, отвел в сторону Ахмета и стал что-то ему говорить, произнес «мягче», легонько ударил Ахмета по плечу и крикнул ближайшему евнуху со следами оспы на лице:

— Отведи к купели…

Длинными в витражах коридорами евнух повел панночек к большой двери. Они вошли в роскошный вестибюль, украшенный восточным орнаментом. Евнух приказал девушкам присесть на любую из множества скамеек.

— Что с нами будет? — чуть не плача, спросила Настенька.

— Не зарежут, милая, не бойся и посмотри на меня… — сказала нежно Оксана и села на мягкую кушетку: ее утомило долгое путешествие.

К ним направлялись две молоденькие турчанки: они шли легко, будто танцевали, одна из них даже тихонько что-то напевала и, подойдя, спросила: