• Далее Геродот сообщает интересную деталь. Оказывается, чтобы вступить в брак с сестрой, царю Камбису пришлось обратиться к СУДЬЯМ ЗА РАЗРЕШЕНИЕМ. Те, понятное дело, разрешили, хотя и колебались между законами и совестью. Но, ясное дело, решили, что лучше разрешить, чем быть казненными.

Аналогичный сюжет известен и в истории «Грозного». Как мы говорили в книге «Библейская Русь», гл. 7, Иван III покаялся, удалил от себя жидовствующих, примирился со своей прежней женой Софьей. Этот уникальный эпизод — покаяние царя, как-то связанное с женой и с отказом от ереси, ПОВТОРЯЕТСЯ ПОЧТИ В ТОМ ЖЕ ВИДЕ и в истории Ивана IV «Грозного», уже в XVI веке. Как только кончилась опричнина в 1572 году, и как только вместе с ней прекратилось засилье лютеран при царском дворе, в Москве был созван церковный собор [39], т. 9, гл. 3, столбец 114. «На соборе первенствовал НОВГОРОДСКИЙ архиепископ Леонид (по-видимому, оригинал Геннадия, относимого сегодня к XV веку — Авт.)… СМИРЕНИЕ ВЕЛИКОГО ЦАРЯ, как сказано в деяниях сего собора, глубоко тронуло архиепископов и епископов: они проливали слезы, болезнуя о ВИНЕ И ВИНОВНОМ. Читали устав Вселенских соборов; рассуждали и положили утвердить брак, ради теплого, умильного ПОКАЯНИЯ ГОСУДАРЕВА, с заповедью не входить Иоанну в храм до Пасхи… обязывались молиться за Царицу Анну» (там же, столбцы 114–115).

В изложении романовского историка Н. М. Карамзина остается на самом деле совершенно непонятным, в чем же именно каялся Иван IV Грозный. Формально дальнейший рассказ Карамзина означает следующее. ИВАН IV РЕШИЛ ВСТУПИТЬ В НЕЗАКОННЫЙ ЧЕТВЕРТЫЙ БРАК. И очень сильно в этом раскаялся. Раскаялся настолько сильно, что церковь, увидев такое серьезное покаяние, НЕ МОГЛА НЕ РАЗРЕШИТЬ ЦАРЮ ВСТУПИТЬ В БРАК. Но тут же наказав царя за что-то. Причем было заявлено, что такой брак является страшным беззаконием. И собор пригрозил «ужасною церковною клятвою всякому, кто подобно Иоанну дерзнет взять четвертую жену» [39], т. 9, гл. 3, столбец 115. А вот Ивану неслыханное беззаконие якобы разрешили. Карамзин так и пишет об этом четвертом браке: «Неслыханное дотоле в России ЦЕРКОВНОЕ БЕЗЗАКОНИЕ» (там же, столбец 114).

Скорее всего, геродотовский рассказ о разрешении, данном судьями царю Камбису на вступление в брак, это — отражение сюжета о разрешении на вступление в брак из истории Ивана «Грозного».

• По Геродоту, царь Камбис женится на РОДСТВЕННИЦЕ, а именно, на своей сестре. В русской версии, царь Иван III Грозный тоже делает своей любовницей РОДСТВЕННИЦУ — СУПРУГУ СВОЕГО СЫНА Ивана Молодого, то есть Елену Волошанку = Есфирь.

Итак, перед нами — неплохое соответствие геродотовской и русской версий.

Геродот излагает далее следующую историю.

«ИЗ-ЗА ТАКИХ ЗЛОДЕЙСТВ Крез, лидийский царь, решил обратиться к Камбису со словами УВЕЩЕВАНИЯ: „Царь! Не подчиняйся всецело юношескому пылу но сдерживайся и властвуй над собою. Благоразумие — благотворно, а предусмотрительность — свойство мудреца. А ты убиваешь людей — своих же сограждан, хватая их без всякой веской причины, и умерщвляешь даже детей. Если и далее будешь так поступать, то берегись, как бы персы не восстали против тебя. Отец твой Кир строго наказал мне НАСТАВЛЯТЬ ТЕБЯ и давать советы, какие я признаю полезными“. Так советовал Крез из расположения к царю. А Камбис возразил на это такими словами: „И ты еще смеешь давать мне советы! Ты, который так „хорошо“ управлял своей страной и дал такой „удачный“ совет моему отцу… Ты погубил и себя, дурно управляя своей страной, и Кира, который внимал твоим советам. Но не радуйся: я давно уже искал случая добраться до тебя“. С этими словами Камбис схватил лук, чтобы застрелить Креза, но тот успел отскочить и выбежал [из покоя]. Так как Камбис не смог поразить Креза стрелой, то приказал своим слугам схватить и казнить его. Слуги, однако, зная царский нрав, скрыли Креза. Они надеялись, что Камбис раскается и станет разыскивать Креза и тогда они получат награду на то, что сохранили жизнь лидийскому царю. Если же царь не пожалеет о своем поступке и не спросит о Крезе, тогда они успеют его умертвить. И действительно, спустя немного времени Камбис потребовал к себе Креза, а слуги, узнав об этом, объявили ему, что лидийский царь еще жив. Тогда Камбис сказал, что очень рад этому, но тех, кто его спас, он все же не оставит без наказания и казнит. Так царь и сделал» [16], с. 149–150.

Обратимся теперь к русским летописям.

В жизнеописании «Грозного» видное место занимает история митрополита Филиппа, попытавшегося усмирить царя, увещевать его и прекратить казни. Это не удалось, и Филипп в конце концов был замучен. Вот краткий рассказ о его трагической судьбе.

В разгар опричнины казни пошли косяком. «И ВОТ НА ЗАЩИТУ ЭТИХ НЕВИННЫХ ЖЕРТВ СМЕЛО ВЫСТУПИЛ ПРОТИВ ГРОЗНОГО ЦАРЯ СВЯТИТЕЛЬ ФИЛИПП, выбранный самим Иоанном на московскую митрополию… Филипп происходил из боярского рода Колычевых…

В молодости своей он состоял при великокняжеском дворе, и Иоанн, будучи еще ребенком, знал его лично. Скоро Филипп, наскучив миром, постригся и, пройдя через самое суровое подвижничество в Соловецком монастыре, был поставлен в нем игуменом; в этом звании он быстро стяжал себе известность…

В 1566 году государь вызвал Филиппа в Москву и объявил о своем желании видеть его на митрополичьем столе. Последний ответил, что согласен при условии уничтожения опричнины. Царь разгневался, однако настоял на своем, причем Филипп, принимая новый высокий сан, обязался особой записью: „в опричнину ему и в царский домовой обиход не вступаться, а после поставления за опричнину и за царский домовый обиход митрополии не оставлять“.

Но, конечно, Филипп не отказался от исконного права русских святителей печалиться за несчастных, что не замедлило привести его к полному разрыву с Иоанном. Между ним и царем стали происходить по окончании обедни разговоры вроде следующего…» [53], кн. 2, с. 501–502.

Далее А. Нечволодов цитирует длинный спор Филиппа с «Грозным». Мы опустим подробности, приведя лишь пару цитат. Филипп пытается увещевать царя, говоря, в частности, так: «От века не слыхано, чтобы благочестивые цари волновали свою державу, и при твоих предках не бывало того, что ты творишь; у самих язычников не происходило ничего такого» [53], кн. 2, с. 502.

Иван Грозный ему отвечает, например, следующее: «Что тебе, чернецу, за дело до наших царских советов? Разве ты не знаешь, что ближние мои встали на меня и хотят меня поглотить? Одно тебе говорю, отче святый, молчи и благослови нас» [53], кн. 2, с. 502.

Противостояние Филиппа и Грозного нарастало. Поводом к окончательному разрыву послужил следующий, на первый взгляд, мелкий случай. 28 июля 1568 года Филипп служил в Новодевичьем монастыре, когда туда прибыл царь с опричниками, причем один из них был в тафье. Возмущенный святитель сказал об этом Грозному, но опричник успел спрятать тафью, а царя уверили в том, что Филипп, дескать, все это выдумал. Грозный разозлился. Масла в огонь подлили многочисленные недоброжелатели Филиппа. Кончилось тем, что «во время службы в Успенский собор явился боярин Алексей Басманов с толпой опричников; он громко прочел приговор церковного суда, по которому Филипп лишался пастырского сана, а затем опричники с бесчестием вывели святителя из церкви и, посадив на сани, отвезли в обитель Св. Николы Старого, на берегу Москвы-реки. Толпы народа бежали за Филиппом, проливая слезы. Через восемь дней его перевели в Тверской Отрочев монастырь. Общепринято думать, что Филипп был задушен через год в этом монастыре свирепым Малютою Скуратовым… Имеются также сведения, по которым Филипп был отправлен в Александровскую слободу и уже там замучен. Во всяком случае, вполне достоверно одно, что Филипп постоянно печалился об осужденных, неустрашимо высказывал Иоанну порицание за его жестокости и образ жизни и за все это перенес страдание. Православная церковь причислила его к лику святых» [53], кн. 2, с. 503.