Глеб видит реакцию Ольги и, кажется, читает ее мысли. Он все понимает. Он умный парень.

— Ну, так как? — спрашивает он, возвращая перстень в коробочку.

— Я не выйду за тебя, Глеб, — твердо отвечает Ольга. — Я люблю другого.

Он кивает головой, мол, я был готов услышать нечто подобное.

— Ты не торопись, — советует он и захлопывает крышку «бардачка». Потом включает магнитолу. Музыка заполняет неприятную паузу. — Я тебя не тороплю. Подумай хорошенько. Один раз ты уже обожглась и осталась одна с ребенком. Второй раз не стоит делать глупости.

— Ты прав, — соглашается она. — Второй раз не стоит.

Он протягивает руку и касается мочки ее уха. Его пальцы мягкие, холеные, она почти не ощущает его прикосновения. Но ей неприятно.

— Ты просто находишься во власти чувств, — ставит диагноз Глеб. — А жизнь, милая, это не чувства.

— А что же это?

— Это работа. Большое и тяжелое строительство.

Ей нечем возразить. Но было бы чем — не стала бы с ним спорить. Он чужой для нее человек. Бесконечно чужой.

Веки полуприкрыты, взгляд холодный и надменный. На темных, мелко завитых прядях блестят капельки растаявшего снега. Она смотрит на Ольгу и тяжело дышит. А Ольга смотрит на нее и с удовольствием выискивает недостатки. Губы у Кати узкие, тонкие, а потому лицо кажется злым. Непонятно, что она красит помадой? Фигура тоже тонкая и хилая, пальцы на руках словно макароны. И как в ней столько злости умещается?

— Хочешь белковую смесь для наращивания мышечной массы? — предлагает Ольга.

Катя упирается руками в прилавок, будто боится упасть.

— Забудь Сергея, — тихо шипит она. — Это мой парень.

Ольга подавляет в себе желание рассмеяться.

— Это не в моих силах, — честно отвечает она.

Катя задыхается от злости. Ее глаза превращаются в тонкие щелочки-амбразуры. Она поливает Ольгу ненавистью.

— Не суйся в наши дела, — произносит она. — Ты ничего не знаешь. Стояла за своим прилавком, вот и стой! Мы с Сергеем уже много лет знаем друг друга! Он любит меня!

Ольга перехватывает взгляд Зои, стоящей за прилавком напротив нее. Зоя подмигивает, мол, не сдавайся, подруга, я мысленно с тобой!

— Я не знаю, кто ты и что от меня хочешь, — отвечает Ольга и начинает молить бога, чтобы дал ей силы сдержаться и не залепить Кате пощечину.

— Узнаешь, но поздно будет, — мстительно предупреждает Катя. — Торгашка! Ты ему не ровня! На рынке ищи себе мужа!

Ольга изменилась в лице. Похоже, в ней стали просыпаться первобытные инстинкты. Она улыбнулась, представив себя в шкуре мамонта с дубинкой в руке. Катя на всякий случай отошла от нее на шаг.

— Что? — спросила Ольга, подбоченившись. — Позавидовала? Ты же слабая женщина, ты же не способна выдержать разлуку!

— Не твое дело! — крикнула Катя. — Но если от Сергея не отстанешь, пеняй на себя!

Она выходит из магазина и хлопает дверью. Ольга переводит дух. Какой-то тщедушный юноша робким голосом просит показать ему двадцатикилограммовые гантели. Ольгу начинает разбирать смех.

Сергей словно чувствует, что с ней происходит. «Что бы тебе ни говорили, — пишет он, — какие бы тяжелые мысли ни приходили в голову, помни о главном: я очень люблю тебя. С мыслями о тебе время летит незаметно. Сопровождаю колонны, хожу на реализацию разведданных, в ночные рейды и засады, словом, занимаюсь обыкновенной солдатской работой. Оглянуться не успеешь — неделя пролетела. Значит, мы еще больше приблизились друг к другу. У меня здесь много друзей. Ты даже не можешь представить, какое это счастье — жить среди людей, которым, не задумываясь, можешь доверить свою жизнь. Это едва ли не единственное наше утешение: здесь, на войне, все настоящее: и дружба, и боль, и любовь, и слезы. Если тебе понадобится верный друг, звони Диме Новикову. Ты должна его помнить — мы с ним вручали Лешке орден…»

С мамой происходит что-то неладное. Она выглядит очень усталой, на щеках горит нездоровый румянец. Сидит в кресле, уставившись в телевизор. В глазах — пустота. Ольга садится рядом, гладит ее по руке. У нее с детства остался комплекс: если маме плохо, она всегда винит в этом себя.

— Глеб сделал тебе предложение? — спрашивает мама, не глядя на Ольгу.

Ольга тяжело вздыхает. Если спрашивает, значит, уже все знает. Глебушка, этот тонкий и расчетливый стратег, принялся обрабатывать «тещу». Кольцо сжимается все сильнее.

— Да, сделал.

— И что ты решила?

— А как бы ты на моем месте поступила? — пытается уйти от ответа Ольга.

— Я бы ни за что не вышла замуж без любви, — призналась мама, но тотчас добавила: — Но сейчас другое время.

Ольга не хочет скатиться к вечному спору о временах и нравах. Старается говорить ласково и убедительно:

— Мама, неужели ты думаешь, что Глеб действительно любит меня и видит во мне свою жену?

Мама смотрит на дочь с недоумением.