Этот мир умер тысячелетия назад. Солнце не освещает сухие поля и древние замки. Но в этом мире все еще идут войны. Катаклизм уничтожил жизнь, но не дал мертвым покоя. Здесь не верят в Светлых Богов, но придет один, кто разгонит вечные тучи и очистит землю от проклятия. И имя ему - Еретик.
Александр Черниговский Еретик. Войны мертвых
Этот мир умер тысячелетия назад. Солнце не освещает сухие поля и древние замки. Но в этом мире все еще идут войны. Катаклизм уничтожил жизнь, но не дал мертвым покоя. Здесь не верят в Светлых Богов, но придет один, кто разгонит вечные тучи и очистит землю от проклятия. И имя ему - Еретик.
Пролог.
Показания. Знаки, символы, образы - все идет в дело. И все же непростое это занятие, быть предсказателем. Даже после смерти ты остаешься слугой своего дара.
– Господин Зеин, оторвитесь хоть на минуту!
– пробивалось сквозь заливистый женский смех.
Да, Ангус, ты совершенно прав. Нельзя весь остаток бытия заполнять одной лишь работой. Хотя откуда тебе, мальчишка, знать, что такое работа? Подобные мысли часто витали в голове старого мага. Племянник попросту издевался над ним. Он и эти девушки прекрасно знали, как выглядят их теплые игры в мягком свете колдовского инвентаря. Блестящие ауроскопы, печати, гримуары, сосуды, реторты - ничто не могло сравниться с такими простыми, забытыми радостями живой плоти.
– Не мешай, Ангус, - просипел старик, не отрывая взгляда от приборов.
– Отведи милых дам в свои покои. Уверен, блеск золота хорошо дополняет отсветы пламени.
– Вы сохранили чувство прекрасного, господин?
– усмехнулся юнец, поглаживая бледными пальцами томных наложниц.
– Пожалуйста, закройтесь от своих забот и отдохните. Просто поглядите, какие прекрасные люди собрались в этих древних стенах! Грета, душа моя, изволишь ли ты составить компанию нашему повелителю?
– Это честь для меня, хозяин, - прошептала одна из девушек, обведя языком острые зубки.
– Простите, дамы, Ангус, но мне сейчас не до отдыха.
– Бросьте, дядюшка! Неужели столь великого колдуна уже не привлекают маленькие радости бытия?
Взгляд немигающих зеленых глаз пронзил нежеланных гостей, и девушки исчезли, смеющимся облаком вылетев через неприкрытую дверь. Ну что с ним делать? Даже Катаклизм его не исправил. Плоть по-прежнему осталась для него игрушкой. А может, для некроманта кости давно стали клеткой.
– Не зазнавайся, щенок!
– прорычал Зеин.
– Смерть давно разделила нас, и теперь ты Барон, а я - твой повелитель! И как ты додумался притащить шлюх в мою лабораторию?
– Бросьте, дядюшка Зеин...
– Господин Зеин, вампир!
– Хорошо-хорошо, господин Зеин, - усмехнулся племянник, - к чему такие грубости? Мне здесь не рады? Что ж, я с истинным прискорбием покину эти мрачные колдовские чертоги.
– Нет, ты нужен мне здесь. В следующий раз любой посторонний превратится в пепел.
Старик вернулся к работе. Агнус остался скучать на высохшем диване. Магия при жизни смогла тронуть сердце юноши, но все алхимические, магические символы, жуткие и громоздкие приборы, строчки рун, всплывающих из их неведомых глубин - это было выше его понимания. Он смотрел на древнюю лабораторию, плотно забитую старым железом, и не мог поверить, что когда-то сам рвался в ученики к своему проклинаемому всеми людьми родственнику. И кто бы мог подумать, что Катаклизм поставит колдунов превыше всех королей, фараонов и царей?
– И все-таки, неужели я не могу гордиться тем, чем занимается мой господин?
– спросил юноша.
– Потому что это тонкая работа, не терпящая спешки и посторонних глаз, - сухо ответил Зеин, - я тебе это уже объяснял.
– О Боги, может, хоть раз покажешь, во что ты всматриваешься круглые сутки?
– Хочешь посмотреть?
– прохрипел старик.
– Конечно, тебе это не понадобится... Ну ладно, подойди сюда.
Ангус с улыбкой воспарил к рабочему столу, ожидая увидеть нечто странное и фантастичное, то, о чем болтают смерды, ничего не смыслящие в магии. В мутном стекле ауроскопа его ждало мутное черно-серое марево, плавно переливающееся из одного оттенка серого в другой.
– И чего же тут интересного?
– спросил он.
– Это отражение энергий нашего мира, - вздохнул некромант.
– До Катаклизма оно переливалось всеми цветами, а сейчас - лишь грязь и пепел, пепел и грязь.
– И этим ты зарабатываешь свои души? Я разочарован.
– А я нет. Посмотри сюда. Видишь это?
– Да, соринка какая-то.
– Кхе-хе-хе-хе, нет, мальчик, не соринка. Это проблеск. Настоящий проблеск.
– Это должно мне о чем-то говорить?
– Не обязательно. Но в этом определенно есть что-то забавное. Я видел много проблесков. Они появляются там, где должны пробудиться спящие, но этот другой. Это проблеск Света.
– Что вы имеете ввиду, дядя?
– парень непонимающе посмотрел на сухое лицо старика.
– Что грядет нечто удивительное. Интересное. И если расчеты верны, то прямо у нас под носом.
– Прорыв Света? Бросьте, дядя, это лишь сплетни необразованной черни. Много ли вы видели случаев, чтобы ни с того ни с сего сияло солнце?
– Много раз. И ты тоже это видел.
– Когда?
– удивился Ангус.
– Тогда, - ответил Зеин, - при жизни.
Глава 1
Восставший
Я слышу его. Он шепчет мне. Что-то важное, но я никак не разберу, что. Но чувствую, все должно быть по-другому. Кажется, он зовет меня проснуться. Как? И зачем? Здесь нет ничего, кроме меня и его речей.