— Совершенно верно, — сказал Травилла, — и лучше бы вся эта компания крайних аболиционистов, особенно их лидер, Уильям Гаррисон, покаялись в собственных грехах, чем повсюду осуждать грехи ближних. Они только раздразнили южан.

— Но папа, ты же не думаешь, что начнется гражданская война? Ведь наша страна — лучшая в мире! У нас же нет насилия, которое даже мудрецов делает безумными!

— Боюсь, что война все-таки будет, доченька. И мы здесь бессильны. Давайте же возложим эту заботу на Бога, ибо «по воле Своей Он действует как в небесном воинстве, так и у живущих на земле» (Дан.4:32).

Зима 1860-1861 годов стала для всех граждан Соединенных Штатов, где бы они ни находились, на Родине или за ее рубежами, временем тревог, неопределенности и уныния. Новости, приходящие в Неаполь из-за океана, все определеннее свидетельствовали, что на любимую Родину надвигается беда.

От страны отделялся штат за штатом. Сепаратисты объявили своей собственностью находящееся в их распоряжении государственное имущество: форты, арсеналы, корабли, порты, судоверфи, таможни, монетные дворы, военные заводы, склады, земли и богатства недр. Вашингтон молчал: президент и правительство бездействовали, боясь вызвать гражданское столкновение.

И наши друзья, как и многие другие сторонники единства Севера и Юга, цеплялись за призрачную надежду, что войны еще можно избежать.

Но, в конце концов, отделившиеся южные штаты создали новое государство — Конфедерацию. Вскоре конфедераты обстреляли мирное судно «Звезда Запада», перевозившее войска и продовольствие для федерального форта Самтер.

— Итак, прозвучал первый выстрел, — со вздохом сказал мистер Динсмор, прочитав сообщение об обстреле корабля.

— Может быть, он останется единственным, папа, — с надеждой промолвила Элси.

— Хорошо бы, — мистер Динсмор встал и заходил по комнате. Элси поняла, что отец чрезвычайно взволнован.

Все с нетерпением ожидали новостей из Америки. Почта, как назло, задерживалась. Но вот наконец пришел большой пакет, в котором были письма и газеты с двенадцатого по двадцатое апреля. Мужчины схватились за газеты. Да, иллюзии рухнули. Началась война. Форт Самтер пал. Президент Линкольн обратился к федеральным войскам с призывом защитить столицу и свободу.

В свою очередь, в Конфедерации десятки тысяч мужчин взялись за оружие. Повсюду создавались новые отряды. Конфедераты экспроприировали государственный военный завод у переправы Харпер, атаковали армию штата Массачусетс и захватили верфи в Норфолке.

Слуга принес почту и передал ее мистеру Динсмору как раз в конце обеда, когда семья все еще беседовала за десертом. Все, и взрослые, и дети, были веселы и довольны.

Мистер Динсмор разложил письма и взял газету с самой ранней датой. Бегло проглядев заголовки, он с горечью воскликнул:

— Началось!

— Что? — спросили все взволнованным хором.

— Война! О, моя бедная страна! Форт Самтер обстреливали тридцать шесть часов, и он пал, — и мистер Динсмор начал читать вслух статью об этом сражении. Все слушали в гробовой тишине.

— И они осмелились обстрелять флаг — символ нашей страны, символ победы в Войне за независимость! Они сорвали его и втоптали в грязь! — воскликнул мистер Травилла, отталкивая стул в порыве необычного для него негодования. — Бог мой, какой позор!

По щекам Элси катились слезы. Роза тоже плакала.

— Пойдемте в библиотеку и вместе прочитаем все эти газеты и письма, — сказал мистер Динсмор, вставая. — Вместе лучше — мы поддержим друг друга.

Он направился в библиотеку, и все последовали за ним.

Первым делом были подробно изучены газеты. Джентльмены по очереди читали вслух, и с каждой новой статьей волнение нарастало. Роза и Элси в промежутках между чтением газет прочитали адресованные им письма.

Элси получила весточки от тети Аделаиды, Уолтера и Анны. Роза — от мамы, Ричарда, Мэй и даже от Софи.

Последнее письмо, похоже, было написано в состоянии отчаяния.

«Роза, Роза, я, кажется, сойду с ума! Муж и его братья ушли в армию. Они, особенно Гарри, возненавидели Север. Все в ярости. Все рвутся в бой. А я уверена, что наши с тобой братья пойдут добровольцами за Север. Что же, если родные мне люди встретятся, они убьют друг друга? Сердце мое разрывается на части!

И, главное, из-за чего весь этот кошмар? Ведь никто нас не притеснял и не притесняет! Но когда я сказал об этом Гарри, он мрачно улыбнулся и ответил: «Что, прикажешь сидеть и ждать, когда янки закуют нас в цепи?» Я возразила: «Гарри, но лично я не вижу никаких цепей. Прежде чем очертя голову бросаться в бой, подождите хотя бы, пока не услышите их звон». А он опять так нехорошо заулыбался, но сказал успокаивающе: «Не переживай, любимая, не надо. Север не решится воевать. А если они и попытаются, то проиграют. Причем очень скоро». Но я уверена, что северяне так просто не сдадутся — они ведь тоже американцы.