БТР нёсся на полной скорости в нашу сторону, поливая свинцом окрестности.

– В лес! – орал Иваныч. – Быстро в лес, полудурки!

Со стороны посёлка выехал ещё один БТР.

Пули срезали ветки с деревьев, рвали стволы, но каким-то чудом ещё не задели ни одного из нас. Иваныч ломился в самую чащу, крича, чтобы мы от него не отставали. Ливень из пуль усилился – очевидно, подъехал второй БТР.

– Дальше, дальше!.. – орал Иваныч. – Не отставать! В лес они за нами не полезут, они не самоубийцы. Уходим!

И мы уходили, прорываясь сквозь густые заросли, царапаясь до крови ветками, путаясь в траве и кустах, проклиная свою самонадеянность в схватке с серьёзными, умеющими воевать людьми.

Когда мы, наконец, вырвались на поляну, а позади смолкли звуки выстрелов, я взорвался и стал орать на Иваныча:

– Что же ты, старый козёл, не предупредил, что в посёлке есть техника?!! Ты что, убить нас хотел? Или своим сдать, чтобы они тебя назад приняли?!! Что? Отвечай, а!..

В челюсти что-то хрустнуло, я полетел на землю, больно ударившись головой о какой-то корень.

– Всё сказал? – спокойно спросил мужик.

Я опешил.

– Поднимайся, – сказал Иваныч и протянул руку. Мне стало стыдно. Иваныч помог мне встать, я отряхнулся и отошёл в сторону, стараясь не смотреть на него.

– Извини, Иваныч, – неловко пробормотал я.

– Бывает, – сухо ответил мужик.

– И всё-таки, – подала голос Миса. – Почему ты нас не предупредил?

Иваныч притих и потерял прежнюю пылкость:

– Я, ну это… Я думал, раз уж вы маги, то и беспокоиться не о чем.

– Что значит «не о чем»? – возмутилась Миса. – Эта ваша… техника, конечно, не такая большая проблема, но всему тоже есть предел! В конце концов, когда мы отразили ваше нападение на границу, нас был целый отряд! Огромный отряд лучших стрелков-рейнджеров!!!

Повисла гробовая тишина.

– Какое ещё нападение? – спросил я, не веря своим ушам.

– Ты о чём, девочка? – недоумённо смотрел на неё Иваныч.

– Кто на кого напал? Объясни уже, наконец, – решительно потребовал я.

– Ладно, – вздохнула Миса. – Всё равно мы вернулись бы к этому разговору. Меня зовут Л’леумисиэльД’СтормвиндМиноваталь, ненаследная принцесса дома Миноваталь. Я – благородная эли.

– Эльф, что ли? – брякнул Иваныч.

Миса округлила глаза:

– Откуда тебе известно?!!

– Понимаешь, Миса, в нашем мире о вас книжки писали, – ухмыльнулся я. – Да и сейчас, наверное, пишут. Странно только, что всё оказалось правдой. Нелепой правдой. Рассказывай дальше.

Миса, похоже, была потрясена. Да и я, если честно тоже. Я, конечно, знал о гномах, а с одним так вообще был знаком, но эльфы для меня были чем-то невероятным. Не знаю, почему.

– Что за нападение? – вновь подал голос Иваныч.

– Когда ваш город появился на месте болот, на нашу границу было совершено нападение, – ответила Миса. – Целое стадо ваших железных зверей двинулось на северо-запад. Отряду Норрада пришлось открыть огонь, чтобы не допустить проникновение на нашу территорию.

Вновь стало тихо. Миса не стала продолжать.

– Люди пытались просто убежать из города, – начал я. – Это не было нападением, благородная эли, – последние слова встали комком в горле. Некоторых погибших там, на Ленинградском шоссе, я знал. Они не были моими друзьями, но мы иногда общались. А у некоторых были дети…

– Сука, – раздался голос Иваныча. – Подлая мразь! – он сорвался на крик. – Я убью тебя, сука!.. Паскуда вонючая!..

Мент с рёвом бросился на Мису, на ходу воплощая свойгладиус. Видимо, в состоянии шока, материализовать его было быстрее и легче. Иваныч занёс меч над головой Мисы. Лёгкая рябь закрыла её тело, и меч, будто наткнувшись на невидимую преграду, отскочил, чуть не вывернув Иванычу руку. Странный бой продолжался ещё минут десять. Может быть, больше. А может, меньше. Иваныч орал как раненный зверь и молотил по невидимому щиту Мисы. Девушка стояла с каменным лицом, опустив глаза и не предпринимая никаких ответных действий. Только защищалась.

Когда, наконец, Иваныч выдохся и сел на землю, весь мокрый от пота, он начал что-то невнятно бормотать, то и дело прерываясь из-за одышки.

–Мрази, – повторял он. – Сволочи, фашисты!..

Нетрудно было догадаться, что у Иваныча кто-то погиб на Ленинградском шоссе.

– Дочка, – горько вздохнул Иваныч, будто услышав мои мысли. – Дочка с мужем и двумя маленькими детьми. Ей всего двадцать пять было. А детям… – он не выдержал и зарыдал.

Я отвернулся. Всё то хорошее, что я испытывал к Мисе, будто перечеркнуло новыми обстоятельствами. Интересно, а она тоже расстреливала безоружных людей, пытавшихся прорваться, как они думали, в Питер?..