Армен снова начал орать и топать ногами, а в голову Даши пришла вдруг ясная, как апрельское утро, мысль.

«Ну, конечно! – едва не воскликнула она. – Как же я сразу не догадалась! После всего того, что устроила этим кавказцам Ольга, они, наверное, думают, что мы какие-нибудь колдуны. Да, так оно и есть. Этим и объясняется то, что бандиты не остановились перед тем, чтобы убрать всех свидетелей и возможных наших помощников. Этим и объясняется то, что бандиты побоялись напасть на нас среди бела дня и решили захватить во время сна. Этим и объясняется беспредельный налет на квартиру… Очевидно, вокруг дома было не меньше сотни черных зверей, а те, кто ломился в нашу дверь, просто были посланы вызвать огонь на себя. Или, может быть, выкурить нас из нашего убежища, выследить и захватить позже, когда мы успокоимся, что все позади и что нам ничего не угрожает – и будем наиболее уязвимы. Во сне, например… Этим и объясняются странные нотки суеверного ужаса в звериных воплях кавказца… Интересно… – подумала вдруг Даша, – а они думали, очевидно, что мы из окна на метлах вылетим… Вертолетов этот чурка к дому, где Васик снял квартиру, не подогнал случайно? С него станется. Похоже, что он не врет, когда говорит, что очень крутой…»

Армен, задохнувшись от ярости на середине своего очередного матерного монолога, снова размахнулся кулаком, но почему-то не ударил уже вобравшего голову в плечи – в ожидании очередной порции боли – Васика.

– Хреновое ваше дело, – отдышавшись, заключил Армен, – но маленькая возможность остаться в живых у вас есть.

– Маленькая? – тихо-тихо спросил Васик, осторожно открывая глаз.

– Совсем децл! – рявкнул Армен. – Четырнадцать бойцов моих легло на том стадионе, двое в больнице после того, как вы их обработали… И это еще ничтожная часть всех проблем, которые вы мне устроили. За такой беспредел мочат без разговоров, но я решил вам дать шанс.

Армен помолчал минуту, видимо, для того, чтобы прикованные наручниками к батарее поглубже вникли в смысл произнесенного, затем продолжал:

– Короче, так… Вы делаете для меня одну вещь, и я вас отпускаю. А если нет…

Он снова достал свой пистолет и выразительно помахал им перед носом у Васика.

– А что делать-то надо? – пискнул Васик.

Армен спрятал пистолет обратно в кобуру и закурил сигарету, видимо, готовясь к долгим и трудным объяснениям. Потом вдруг швырнул сигарету себе под ноги и махнул рукой.

– Да чего я говорить буду? – исподлобья глядя на Васика, произнес он. – Сами все прекрасно понимаете, – по всей видимости, он обращался исключительно к Васику, Дашу совсем не принимая в расчет, – Как ты сделал то… тот комшар на стадионе как ты устроил?

– Я? – удивился Васик. – Я ничего не…

– Не свисти! – перебил его Армен. – Кто, кроме тебя так мог? Я же все видел! Четырнадцать бойцов моих положил – просто так! А на самом ни одной царапинки. Огонь с неба пустил. Каких-то бесов голых бегать вокруг заставил. Камни бросал, дома рушил.

– Да нет! – снова воскликнул Васик, – и никогда ничего такого…

– А кто тогда? – заорал Армен, и Даша отчетливо увидела, как глаза его наливаются багровой кровью. – И когда ты мою тачану толканул, ты тоже какие-то штуки вытворял. Когда твоя тачка с двумя телками исчезла на несколько секунд, а потом снова появилась… Я, конечно, первое время думал, что это телки, которые в машине с тобой… А ты клялся, что не при делах. Но потом я тебя раскусил! Все на лохушек свалил на каких-то, а сам маскируешься, падла…

Армен замолчал и, подойдя к Васику вплотную, тихо спросил:

– Слушай, ты кто, а? Научи меня так, как ты умеешь, и спокойно можешь жить дальше… А если нет, я тебе прямо здесь же башку снесу, а шалаву твою по кругу пущу. На сто двадцать бойцов. Они же ее порвут, как макаки салфетку. Понял, о чем базар?

– Понял! – активно закивал головой Васик. – Но дело в том, что ты… что вы ошибаетесь. Я ничего такого не умею. И… И мои… и мои девушки – тоже. Это все случайно как-то вышло. Я вот что могу сказать, – выдохнул Васик, – ко всей этой чертовщиной – с исчезновением картины, с извержением вулкана, с голыми… – я не имею никакого отношения. Я не колдун, не гипнотизер и не этот… не экстрасенс. Я просто… Но я могу заплатить за наши жизни большие бабки. Подумай… Подумайте сами – если вы нас убьете, кто возместит вам весь ущерб?

– Хватит мне заговаривать зубы! – зарычал Армен. – Чего ты, падла, чернуху раскидываешь? Случайно… Случайностей не бывает. Короче так – думай, рассказать мне и не рассказать. А я досчитаю до трех… Нет, до пяти досчитаю и…

Армен в третий раз вытащил свой пистолет, приставил дуло ко лбу Васику и взвел курок.

– Поехали, – сказал он, – р-раз.

– Да я не!.. – воскликнул Васик.

– Два!

«Что за кретин этот Василий, – замелькало в голове у Даши, – если убедить кавказца, что мы вовсе не при чем, то есть, он ошибается, принимая нас за могущественных гипнотизеров, то мы тем самым подпишем себе смертный приговор. Что в таком случае он нас пристрелит прямо здесь – в подвале – это абсолютно точно. Нет, нужно согласиться на его условия, и… А дальше посмотрим…»

– Три!

– Погоди… – заговорил Васик, то и дело облизывая губы, – я не умею делать никаких таких штук. Но у меня много денег. То есть – у моего отца много денег. И я мог бы просто откупиться. И вам будет выгодно и я… Сохраню свою жизнь. И жизнь девушки…

– В жопу себе свои бабеусы вшивые засунь, – отреагировал кавказец, – у меня своих бабок полно. Мне от тебя другое нужно… Четыре.

– Да не знаю я! – взвыл Васик.

– Пять, – проговорил кавказец и глаза его стали пустыми.