– И рассуждаешь как Клеменс,- презрительно фыркнула девушка, ткнув пальцем в лоб брата.- Ты забываешь об одной простой вещи,- голос Оли стал тихим.- Сильмистриум всегда принадлежал Клавиру, он в Гранмире, а мы на Сансионе. Видишь разницу? Ну и тупица же ты, Ник.

– Оля, почему ты сердишься?

Девушка застыла с открытым ртом. Встревоженный детский голосок принадлежал Светлене. Он сразу заставил забыть, каким еще доводами Оля хотела вернуть брата к реальности. Девочка крепче сжала руку Николы, словно пытаясь спрятаться за нее. Оля постаралась придать себе не такой грозный вид, и теперь она скорее выглядела расстроенной.

– Я не сержусь… я вовсе не сержусь,- для убедительности повторила Оля и выдавила улыбку. Видимо ей это все же удалось, так, как даже София выступила вперед, до того только хмуро разглядывая девушку из-за спины Николы. – Просто иногда, если что-то несправедливо - мне это не нравится.

– Несправедливо? Тебя кто-то обидел?
– спросила Светлена.

– Нет, не меня, милая,- Оля погладила девочку по голове.

– Тогда тебя, Ник?
– София подняла на парня широко распахнувшиеся глаза.

– Ну… я…- промямлил Никола, и Оля наступила ему на ногу.

Талита глядел на эту сцену без тени улыбки — мрачный и встревоженный.

«Ах да, Эли»,- Оля совсем забыла зачем пришла сюда.

Она повернулась к двери и уже приготовилась постучать снова, как изнутри раздался голос.

– Можете войти.

Оля едва не повалилась вперед, когда кулак ее коснулся пустоты распахнувшегося дверного проема.

Эли сидел на подоконнике, обхватив колени руками. Он даже головы не повернул в их сторону. На лице Талиты, едва ли не первым вбежавшим в каюту, отразилось несказанное облегчение, как будто он уже не думал увидеть своего господина живым.

– Как красиво!
– Светлена наклонилась и подняла с пола фигурку птицы, сложенную из бумаги. Точно такие же были разбросаны по всему полу: птички, цветы, фигурки айсов. Из бумаги?!
– ошеломленная Оля поискала взглядом и нашла то, что осталось от разодранной книги, валявшейся тут же на полу.

– Что ты натворил?
– в ужасе она всплеснула руками и кинулась собирать фигурки, пытаясь разгладить сложенные листы.

– Я восстанавливал душевное равновесие,- Эли рассеянно посмотрела на нее, ползающую по полу.

– Эли, капитан хочет, чтобы вы...- начал Никола.

– Знать не хочу...

– Мой господин, вам нужно поесть.

Оля заморгала, когда Талита поставил на низкий столик термос-кружку, рядом стояла тарелка полная галет и пара фруктов.

– Не хочу,- упрямо заявил Эли, снова отвернувшись.- Не хочу лететь туда, где будет мать и брат.

– Это ведь поединок Фацилис?
– Оля вспомнила, что недавно рассказал ей один из техников.- Он означает, что у тебя скоро День Рождения. Сколько тебе исполняется?

– Моему господину Эли исполнится семнадцать,- с гордостью сказал Талита.

– Я сказал, не вспоминай об этом!
– воскликнул Эли. Резкое движение рукой и над головой Оли просвистело что-то яркое. Только когда это что-то оказалось в руках Талиты, она поняла — веер.

– Ты что? Так и убить можно! - накинулась она на клавирца.

Но Эли не обратил на ее слова внимания.

– Передай капитану, что я отказываюсь. Пусть на меня наложат дисциплинарное взыскание, но я не полечу в Дом Северного ветра.

– Ну что за ребенок,- Оля всплеснула руками.

– День Рождения?
– Светлена отвлеклась от своего занятия — они с сестрой перебирали причудливые фигурки из бумаги, которые Оля еще не успела собрать. Девочка переглянулась с сестрой.- Но ведь это... праздник?

– В Клавире празднуют триаду рождения,- пояснил Талита.

– Как здорово! Но тогда это целых три подарка?

– А может нам тоже?
– София взглянула на Эли, а потом улыбнулась, схватив за руку сестру.- Идем — идем!

И, прежде чем кто-то успел остановить их, девочки выбежали из каюты.

– Пойду за ними,- Никола сделал порывистое движение, но Оля остановила его.- ничего с ними не будет, к тому же, не хочу, чтобы они стали свидетелями неприятной сцены.
– Она вновь обратилась к клавирцу, который теперь сидел, свесив ноги.

– Ведешь себя как ребенок. Мне тоже не нравится то, как капитан командует всеми, но если так нужно для общего дела...- Оле было нелегко признаваться, но она пересилила себя.- Эли, прошу тебя.