Северина наконец опустила зеркальце, положив его отражающей стороной вниз на протянутые ладони невесть откуда оказавшегося рядом с ней человека. В первые мгновения Натанель даже сомневался, а не призрак и он? Сквозь него едва ли не просвечивала обстановка корабля, настолько белой, почти прозрачной была кожа. На лице застыла безнадежность. Но оттенок волос, едва ли ярче золота, был как Магистра или Карона.

Северина продолжила:

– Меня не так расстроило, что ты уничтожил весь поток ветра, который я дала. Хотя, будь ты из Клавира, скорее всего сейчас бы сам понял сою вину, и умолял бы меня сделать тебя таким же как Калавис,- ладонь Северины погладила голову замершего на коленях полупрозрачного человека.
– Он когда-то был одним из октавианов. Тебе же на это не стоило и надеяться.

– Я урожденный герцог Ростау, владетель цитадели!
– вскинул голову Натанель.

– Я не знаю, что это значит,- перебила Северина.- И мне это неинтересно.

– Мать, как он смеет так разговаривать с вами! Позвольте мне преподать ему урок хороших манер,- в руке Карона появился странной формы клинок.

– Это лишнее, Карон, даже сделав это, ты не заставишь его понять свою ошибку. Ну так, герцог Ростау,- Северина слегка улыбнулась, словно само звучание этих слов считала забавным.- Как я уже говорила, я не сержусь на тебя. Но ответь, если это не дело рук Его, что за сила уничтожила все твои корабли?

Карон нехотя отступил. Было видно, что ему нужен только повод, и лишь присутствие матери сдерживало его.

– Я уже сообщал вам по связи, что ветер…

– Ну так расскажи еще раз,- ноготь Северины, скользнул по подлокотнику кресла, издав резкий звук.

Натанель сглотнул.

– Ветер будто сошел с ума, но Клеменс Таллигон не может владеть всеми ветрами.

– Верно, ими владею я,- кивнула Северина, положив щеку на подставленную ладонь.

– Прежде, чем мы успели выпустить полный поток против Миллифьори и его айсов, это нечто ударило по нашим кораблям. Ветер невиданной силы, а еще свет. А потом наши корабли просто смыло, как щепки. Спаслось всего несколько единиц.

– Я слышала о древней традиции,-перебила Северина, -когда корабли еще не могли летать, они плавали по водной глади. Когда корабль тонул, натолкнувшись на препятствие, его капитан спасал экипаж, а сам умирал вместе с кораблем. Почему ты не поступил так же?

– Моя госпожа, - Натанель, сбитый с толку, совсем растерялся. – Я не понимаю.

– Я спросила, почему ты не остался вместе с теми кораблями, что погибли из-за твоей некомпетентности?

– Но я обязан был выжить, полководец жертвует своими солдатами, если того требуют обстоятельства. Мы предпримем еще одну попытку. Прошу, дайте мне еще один шанс, в этот раз я не подведу. Мы будем готовы к любым подлостям Таллигона.

– Готовы к чему? Неужели слышу признание? Значит, ты не уверен, что это не дело рук Его.

– Я… не знаю.

– Но ложь - непростительный грех,- Северина покачала головой. Она опустила взгляд на свои пальцы, перевитые множеством колец и сняла одно. Изящное, витое с зеленоватым отливом. Это украшение она протянула адмиралу.

– Ну хорошо, на этот раз я прощаю потерю кораблей и то, что ты не захватил Миллифьори, и даже то, что ты лгал мне. Более того, в знак милости – отдай это,-не глядя, Северина протянула кольцо своему сыну.

– Но мать, как вы можете так…-начал тот, но потом замолчал, уставившись на кольцо на своей ладони.

– Моя госпожа, я не мог даже мечтать…- Натанель почувствовал несказанное облегчение. «Выкрутился, на этот раз!» - с внутренним ликованием думал он.

– Надень,- бросила Северина.

Удивительно тонкий ободок свободно оказался на пальце Натанелья.

– А теперь я задам тебе еще один, последний вопрос,- голос Северины наполнился теплыми нотками, когда она повернула браслет на своей запястье, соединявшийся цепочками с кольцами.

Последнее, что помнил Натанель - свой дикий крик, а потом окружающее превратилось в множество сияющих изумрудом точек, каждая из которых, казалось, иглой вонзилась в его тело и душу. Когда через бесконечно долгое время пытка закончилась, Натанель рухнул на колени, удивляясь с какой болью давалось даже просто дыхание. Он закашлялся и тело снова прорезала боль.

– Что это?
– прохрипел он.- Что вы со мной сделали?

– Знаешь, почему я не люблю людей на поверхности? Они слабы,- доверительно поведала Северина.- Они не умеют принимать боль. Мемория же учит как боль превратить в свою силу. Ты тоже научишься, - с этими словами Северина снова чуть повернула браслет и словно в отчет на ее действия, кольцо на пальце Натанеля сжалось, словно расплавленное оно потеряло форму и начало стекать. Однако, вопреки всякой логике, металл начал впитываться в кожу. Натанель отчаянно пытался соскрести его, но это было бесполезно. Наконец, последняя капелька втянулась в тело и от кольца не осталось и следа.

Часть 2

– Что это? Что с моими глазами?
– Натанель поднял голову, но зрение расплывалось.
– я ничего не вижу!

– Не волнуйся,- доверительно сообщила Северина. Она склонилась вперед, рассматривая адмирала, словно некую диковинку.- Скоро зрение адаптируется. Цвет волос и кожи тоже изменится на более светлые. А теперь проверим, как поменялось твое мышление. Почему ты не принес мне «ключ к ветру»?

Натанель не хотел отвечать. Он хотел забиться в темный угол и забыться, но против его воли рот открылся и он ответил: