Вдвоем заговорщики смогли выбить решетку и протиснуть тело Изгоя в получившуюся дыру. Затем они выбрались через отдушину и сами.

На свету стало видно, что злополучный плащ дворянина стал серым от пыли и паутины, а псевдокожанные куртка и штаны Медди сильно протерлись, в некоторых местах даже вплоть до дыр.

– Черт!!!
– стараясь перекричать свист ветра, выругался Медди, заметив прорехи.
– Новый костюм! Только вчера купил. Ах, ты!
– рыкнул он, с размаху ударив Аласа носком ботинка по ребрам.
– И зачем мы его вообще сюда перли? Можно было тихо пристукнуть его в подворотне!

– Тише ты!
– Томпс посмотрел на своего напарника свысока, будто плюнул с колокольни.
– Нам нельзя просто убить его! Этого кадета будут искать и если найдут, поднимется большая тревога в городе. Если же нет, полиция будет обшаривать каждый закуток. Это нам не на руку! Нужно сделать все по-умному! И в этом нам поможет... гравитация...

– Что?
– тупо переспросил Медди, оглядываясь. Вокруг была полупустая крыша небоскреба. Быть может даже того самого, возле которого Изгоя и настиг выстрел парализатора.

Крыша имела форму вытянутого вверх шпиля, на гранях которого имелись небольшие смотровые площадки, на одной из которых, притащив тело Кенокета по техническим туннелям и лестницам, и стояли теперь заговорщики, прикрывая лица руками от слишком сильного здесь песчаного ветра. Помимо невысокого защитного буртика по периметру платформы, здесь имелись несколько вертикально направленных антенн, коробы вентиляционных заборников с "намордниками" фильтров, и несколько пластин солнечных батарей.

Томпс удивленно воззрился на своего сообщника.

– Я иногда начинаю сомневаться в твоей профпригодности, - будто вонзая каждое слово в плоть оппонента, произнес аристократ.
– Мне сообщали, что монсеньор отрядил ко мне в группу своих лучших людей. И в частотности ты, Медди, ранее был агентом по военным спецоперациям. Хотя... в это вериться с трудом...

Шпион-перебежчик нахмурился, сжал и разжал кулаки.

– Я был когда-то агентом, - произнес он.
– Но не заработал ничего кроме призрения и суда! Да, я был... немного жесток с заложниками!!! Но ведь то было на благо дела!!! Но... меня все равно уволили из армии с клеймом садиста. С того времени я подрастерял хватку! Но Томпс!!! Я еще могу послужить!! Я докажу им всем, что меня рано списали со счетов! К тому же... после вчерашнего у меня плохо варит голова. Это пройдет!

– Хм, - Томпс скривился.
– Спиртное погубит тебя Медди. И погубит остатки твоего былого ума и умений! Хорошо! Оставим эти просветительские речи на более позднее время. Обыщи нашего кадета. При нем должен быть электроблокнот, планшет... хоть что-нибудь похожее!

Медди без дальнейших разговоров склонился над лежащим на холодном покрытии Аласом, и быстро проверил внутренние карманы. В первом же матерчатом отсеке он нашел старый, но безотказный голографический комм Изгоя.

– Есть!
– выкрикнул Медди, поднимая в руке находку, и тут же закашлялся: надоедливый песок порошил не только в глаза, но забивался и в нос и в глотку.
– Кхе, кхе!!! Гребаная буря! Когда она закончиться!!!

– Не стони, - приказал Томпс.
– Активируй записную книжку и печатай: Учеба меня просто достала! Это сплошной ад!!! Больше не могу так!!! Уйти нельзя - это бесчестье! Единственный выход - смерть. Прощайте!

Медди скрипя мозгами вбивал необходимые символы.

– Все записал?
– спросил Томпс.

Бывший агент кивнул, произнеся:

– Черт! А ты это хорошо придумал. Типа суицид...

– Это простейшая уловка. На более сложный план нет времени. Сохрани файл и верни планшет хозяину.

– Так. Сделано. А дальше?

– Дальше хватай его за ноги, тащи к бортику и сбрасывай вниз! Падение с такой высоты не переживет и бессмертный, за исход дела можно не волноваться!

– Ха! Это мы запросто. Научим парнишку летать!

Несмотря на паралич, Кенокет мог слышать и видеть происходящее. От слов аристократа сердце Изгоя забилось, словно птица в клетке, а из груди даже вырвалось подобие стона.

– О!
– изумился Медди, за ноги подтаскивая Изгоя к обрыву.
– Он, кажется, нас понимает! Видимо онемение проходит!

– Так быстрее скидывай его! Не хватало нам еще брыкания мальчишки!
– раздраженно приказал Томпс.