Второй правительственный кризис разразился в начале июля 1917 г. Ему предшествовал так называемый «июньский кризис». Последний отчасти был вызван действиями столичного гарнизона, опасавшегося отправки на фронт ввиду предполагавшегося в июне 1917 г. наступления русской армии. Под давлением солдат большевики и приняли решение провести вооруженную демонстрацию 10 июня. Встретив жесткий отпор со стороны Совета, они отменили свою демонстрацию и присоединились к другой, назначенной уже самим Советом на 18 июня. Обилие радикальных лозунгов на манифестации 18 июня дало повод оценить ее как большевистский успех. Это во многом способствовало активному участию большевиков в событиях 2–4 июля 1917 г.

Поводом для массовых выступлений в столице вновь стали слухи о возможной отправке «революционных» солдат на фронт — вследствие провала наступления русского и начавшегося контрнаступления германского. 2 июля 1917 г. министры-кадеты, заявив, что не желают нести ответственность за распад страны, подали в отставку. Ожидая худшего, 2 июля солдаты нескольких десятков воинских частей отказались отправиться на фронт и начали усиленно подталкивать большевиков к тому, чтобы те возглавили их движение. Тем самым они намеревались придать ему «революционный» и политический смысл.

Действия солдатских и матросских анархиствующих масс, а также примкнувшей к ним некоторой части рабочих вышли из-под контроля большевиков уже 3 июля, когда состоялась вооруженная демонстрация у здания Петроградского Совета. 4 июля вооруженные солдаты, к которым примкнули балтийские матросы, вновь двинулись по улицам столицы по направлению к Совету. Начались столкновения и перестрелки вооруженных «демонстрантов» с правительственными войсками. Все это быстро окончилось вытеснением, арестами и разоружением восставших. Они оказались разрозненными, не имели общего плана действий и постоянно оглядывались на большевистских лидеров, которые были озабочены скорее сохранением своего алиби, нежели руководством восстанием. События 2–4 июля обнаружили колебания в лагере большевиков: они и хотели взять власть, и боялись поражения, предпочитая наблюдать, в какую сторону качнется чаша весов. Большевики призывали 3 и 4 июля ограничиться мирной демонстрацией, но с ее помощью ожидали достичь фактически насильственного перехода власти к Советам, — не обращая внимания на то, что первая часть этой формулы несомненно противоречит второй. Двойная игра — и в «легальность», и в «нелегальность» — являлась бесспорно проигрышной и в конечном счете парализовала их решительность. Большевики это учли в октябре 1917 г., бескомпромиссно вступив в борьбу с правительством и не слишком заботясь об оправданиях в случае своего проигрыша.

Прямым следствием «июльского кризиса» стало упрочение власти Временного правительства. Оно начало действовать более решительно и закрыло большевистские газеты, арестовав по обвинению в причастности к мятежу ряд видных большевиков. В.И. Ленин и Г.Е. Зиновьев, опасаясь преследований, покинули Петроград. Новым верховным главнокомандующим назначается 16 июля генерал Л.Г. Корнилов, не скрывавший своего отвращения к послефевральской анархии в армии. На фронте вводилась смертная казнь за воинские преступления.

6–22 июля формируется второе коалиционное Временное правительство. Оно обычно считается более правым, чем предыдущее, но справедливее отметить, что ему пришлось действовать в более «правой» политической атмосфере России. Новым председателем правительства стал эсер А.Ф. Керенский, а В.М. Чернов, которому приписывали ответственность за крестьянские бунты, остался на посту министра земледелия. 4 министра нового правительства принадлежали к эсерам, 2 — к меньшевикам, 2 — к народным социалистам, 5 — к кадетам. Примечательно, что в своих обращениях правительство обещало ускорить проведение политических и экономических реформ. Оно не могло не понимать, что июльское восстание отражало недовольство не только солдат, но и более широких масс.

Ленин считал июль 1917 г. концом двоевластия. Верхушка Советов, по его мнению, уже не могла и не хотела контролировать правительство, действуя заодно с Керенским. Этим Ленин мотивировал необходимость снятия лозунга «Вся власть Советам», что и одобрил в августе 1917 г. VI съезд большевистской партии. В действительности же двоевластие сохранялось — ЦИК Советов только ослабил остроту своего противостояния с правительством, получившим большую свободу действий. Однако у «советских» деятелей оставалось достаточно рычагов, чтобы не уступать в принципиальных политических вопросах. Даже Л.Г. Корнилов, боровшийся на фронте с армейскими комитетами, не мог ими полностью пренебрегать, опасаясь еще большей анархии и солдатских бунтов.

Изменение ситуации в стране отразилось и на Государственном совещании, созванном в Москве 12–15 августа 1917 г. Бурные овации, устроенные здесь Л.Г. Корнилову, равно как и обилие ораторов, требовавших наведения порядка в стране, дало повод впоследствии рассматривать само совещание как шаг к подготовке контрреволюционного мятежа. Однако инициаторы совещания, и в первую очередь А.Ф. Керенский, видели в нем лишь средство «единения патриотических сил», что помогло бы уменьшить давление «низов».

Движение России «вправо» было прервано корниловским мятежом. Разобраться в его тайных пружинах и по сей день трудно: обе враждующие стороны обвиняли друг друга в провокации, и найдется немало документов, подтверждающих их точку зрения.

Началом мятежа послужили слухи о готовящемся 27 августа новом большевистском выступлении в связи с предстоящей демонстрацией по поводу полугодия со дня свержения монархии. Временное правительство запретило шествия, одновременно обратившись к Корнилову с просьбой усилить военную власть в Петроградской губернии. Корнилов не ограничился этим и предложил 25 августа Керенскому прибыть в Ставку для решения вопроса о переформировании правительства. Одновременно он поручил генералу Крымову назначенному командующим отдельной Петроградской армией, «восстановить порядок в Петрограде». Повелительный тон приказов Корнилова встревожил министра-председателя. Получив сведения о подготовке Ставкой политического переворота и считая их достоверными, 27 августа правительство сместило Корнилова с поста верховного главнокомандующего и объявило Петроград на осадном положении. Командующие всех фронтов, кроме Кавказского, поддержали Корнилова. Получив известие о смещении, Корнилов изменил тактику и уже не пытался прикрываться вывеской Временного правительства. В выпущенном 27 августа 1917 г. воззвании он заявил, что «Временное правительство под давлением большевистского большинства советов действует в полном согласии с планами германского генерального штаба». Корнилов предпочел умолчать о своей программе, отметив только, что ему «ничего не надо, кроме сохранения Великой России», и пообещав «довести народ путем победы над врагом — до Учредительного Собрания, на котором он сам решит свои судьбы и выберет уклад своей новой государственной жизни».