Нынешние «россиянские» кадеты и офицеры носят на руках шевроны, но скоро, кроме этих шевронов и попахивающих мертвечиной «знамён» с двуглавым орлом, не будут иметь ничего ни в душе, ни в Вооружённых силах из того, что составляет оборонную мощь страны.

Михалков-старший дал стране человечный образ Дяди Стёпы — воина, защитника Родины и хранителя покоя советских людей.

Михалков-младший спокойно взирает на то, как его кремлёвские приятели собираются отдать страну под полицейскую пяту нового Держиморды.

«Дорогой Никита Сергеевич» лицемерно «сетует»: «А двойные стандарты, социальное неравенство, имущественное расслоение и коррупция, среди которых мы живём? И при всём этом «глубокомысленные» рассуждения: может или не может, должен или не должен следователь отпускать подозреваемого в убийстве?.. Я не нытик и не диссидент. Именно тот, кто любит свою страну, обязан видеть её болевые точки и говорить о них вслух».

Да, обязан!

Вот и Марк Твен нас в этом убеждает — я чуть ниже напомню читателю мнение великого писателя на сей счёт.

Но главными болевыми точками страны являются не коррупция и даже не двойные стандарты, не социальное неравенство и имущественное расслоение! Главными болевыми точками страны являются капитализм и «приватизация» национальных богатств и экономики страны, логическим результатом которых стали коррупция, двойные стандарты, социальное неравенство, имущественное расслоение и все остальные «россиянские» социальные гнойники!

Если Никита Михалков этого не понимает, то рекомендую ему начать даже не с изучения азбучных работ Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина, а с чтения лучших стихов своего собственного отца.

Не мешает лучшему другу «россиянских» «президентов», а с ним — и всем «дорогим россиянам» знать также следующий факт. В 2002 году известный «глобалист» и нобелевский лауреат Джозеф Штиглиц безмятежно признал, что Международный валютный фонд прямо поддерживал приватизацию в России через коррупционные залоговые аукционы, «поскольку коррупция способствовала благой цели — переизбранию Ельцина (в 1996 году. — С.К.)».

Умри — лучше не скажешь!

Через пятнадцать лет после того, как «благая цель» была достигнута, журналист Юрий Гейко, бывший друг зятя Ельцина Валентина Юмашева, в своём открытом письме Юмашеву напишет:

«Знаете ли вы там, наверху, как вас всех внизу ненавидят?

Или «аристократы» «Михалковы» и иже с ними деятели искусства, счастливые от приближённости к «телу», поют вам в уши другие, восторженные песни? Так тут всё просто: их доходы, Валя, от власти зависят. И результаты не заставляют себя ждать: два самых дорогих (и самых бездарных в расчёте на рубль вложенных средств. — С.К.) фильма последних лет сняли режиссёры одного семейства.

А Андрей Макаревич, бунтарь и рокер в прошлом, благочинно переговорив с премьером о собачках. а потом ещё и приняв в своём клубе-ресторане президента, предложен в состав директоров главного телелжеца страны. Он, рокер, бунтарь (ну-ну. — С.К.) в прошлом, уже по куршевелям ездит. Какое позорище!..»

Позорище-то позорище, но не для юмашевых, Путиных, Медведевых, макаревичей, Михалковых и михалковых-кончаловских. Ведь для того, чтобы испытывать чувство позора и стыда, надо иметь стыд и совесть!

А нынешняя «элита» и совесть — вещи несовместные.

«Куршевели» и вылизывание тарелок для «начальства» — единственно логичный итог всей предыдущей жизни бездарного, зато насквозь антисоветского, якобы бунтаря Макаревича. Это ведь макаревичей уже в брежневские времена пестовали будущие «прорабы перестройки» из «пятой колонны» и их западные «кураторы». Принцип же отбора нужных «бунтарей» был взят старый, принятый в гитлеровском абвере: «Отбросов нет, есть кадры»!

В 1878 году, задолго до возникновения первой страны социализма, где как главный общественный приоритет была выдвинута задача раскрепощения личности и её свободного развития, выдающийся английский писатель Роберт Луис Стивенсон писал:

«Будем по мере сил учить народ радости. И будем помнить, что уроки должны звучать бодро и воодушевлённо, должны укреплять в людях мужество».

Писал Стивенсон и так:

«Две обязанности возлагаются на всякого, кто избирает литературную профессию: быть верным действительности и изображать её с добрым намерением».

Во времена Стивенсона ещё не было даже кинематографа, не говоря уже о телевидении, и литература обладала наибольшим потенциалом воздействия на общество, имея несомненные преимущества даже перед театром. Поэтому Стивенсон (сам, к тому же, литератор) подчеркнул общественную ответственность именно литераторов. Но его требования применимы в ещё большей степени к кинорежиссёрам и сценаристам, к деятелям телевидения и, как и прежде, конечно же, — к литераторам.

Кто из нынешних «россиянских» «деятелей культуры», из представителей «творческой элиты» хоть как-то отвечает требованиям Стивенсона и других западных гуманистов? А ведь и русская культура дала нам такие образцы высокого гуманизма, как Ломоносов, Пушкин, Гоголь, Тургенев, Островский, Толстой, Чехов, Горький, Маяковский, Твардовский, Шолохов.