Никколо Паганини скончался в Ницце 27 мая 1840 года. Но перед смертью он еще раз сыграл на скрипке. Однажды вечером, на закате, он сидел у окна в своей спальне. Заходящее солнце окрасило облака в золото и пурпур; легкий нежный ветерок доносил пьянящие ароматы цветов; птицы щебетали на деревьях. Нарядные молодые женщины прогуливались по бульвару. Паганини некоторое время наблюдал за оживленной публикой, потом перевел взгляд на прекрасный портрет лорда Байрона, висевший у изголовья его кровати. Он загорелся желанием сыграть, думая о великом поэте, его гениальности, славе и несчастной смерти, сочинить самую прекрасную музыкальную поэму, которая когда-либо была бы создана его воображением. И он сыграл.

(род. в 1911 г.
– ум. в 1987 г.)

В конце ноября 1987 года Аркадий Райкин вернулся с гастролей по Америке, где дал 24 концерта. Вернулся счастливый! Его невероятно трогало то, что зрители — бывшие наши сограждане, эмигрировавшие за океан, — протягивали ему для автографа программки и билеты его старых «союзных» спектаклей. Это представляется невероятным, что люди, уезжая из Союза навсегда, брали с собой на память программки концертов Райкина! К сожалению, тогда уже правая рука маэстро почти не работала. Поэтому его дети — Константин и Екатерина, сопровождавшие артиста в гастролях, запирались в гримерке и расписывались за него.

Вернувшись в Советский Союз, он сыграл еще 14 раз спектакль «Мир дому твоему» (последний был 300-м по счету), и попал в больницу. Причем совершенно случайно. Раз в десять дней ему надо было принимать лекарство, выводящее жидкость из организма. А он позабыл, что накануне уже принял его, назавтра принял снова, тем самым очень обезводил организм и ослабил сердце. Приехала «скорая», тут же увезла его в больницу. Оттуда он уже не вернулся.

Детские годы Аркадия Райкина пришлись на Первую мировую войну. Он родился в Риге 24 октября 1911 года. Его отец, Исаак Давидович Райкин, человек могучего телосложения, высокий, с крупными сильными руками, работал «лесным бракером» в Рижском морском порту, отбирая лес, пригодный для шахтных опор. Из-за материального положения ему не удалось получить высшее образование; позади был незаконченный юридический факультет. Но он любил свою нынешнюю работу и, естественно, хотел, чтобы у его первенца была «серьезная» профессия, которая бы позволила ему крепко стоять на ногах. От театра Исаак Давидович был далек. Хотя, как впоследствии вспоминал Аркадий Райкин, отец обладал определенным актерским дарованием — был прекрасным рассказчиком, неистощимым выдумщиком, умел подмечать смешные особенности в поведении людей, легко и точно их копировать.

Рано проявившаяся страсть к театру принесла мальчику немало неприятностей. Одно из первых ярких впечатлений связано с посещением цирка. Пораженный феерическим цирковым зрелищем, он, придя домой, перед зеркалом попытался копировать клоуна. Отец, застав его за этим занятием, рассвирепел и даже пустил в ход ремень. «В семье недостает только клоуна. Быть клоуном?! Еврею?! Никогда!» — кричал он. Наказание запомнилось, но не убило тягу мальчика к зрелищу, игре, лицедейству.

И только добрая, покорная мама, Елизавета Борисовна, в душе не поощрявшая увлечений старшего сына, принимала их как некую неизбежность, жалела его и стремилась всеми средствами утихомирить отца.

Во время Первой мировой войны, летом 1917 года, когда немецкие войска подходили к Риге, семья Райкиных — а в ней кроме Аркадия были две младшие сестренки, Белла и Софья (через девятнадцать лет после рождения первенца в семье появится еще один сын, Максим — в будущем актер Максим Максимов), — покинула родной дом. Беженцы обосновались в тихом Рыбинске, в старинном городе на берегу Волги.

С Рыбинском связаны первые театральные впечатления Аркадия. Один из любительских спектаклей сохранился в его памяти. Будущая жена Райкина, актриса Рома Рома, записала: «Однажды Аркаша, подхватив сестер, отправился на детский спектакль. Дети ушли к пяти часам. Спектакль начинался в семь, а в девять вернулся с работы отец и, не застав дома детей, в ужасном волнении отправился на их поиски. Во время какой-то веселой песенки зрители услышали грохот. Все повскакивали с мест… Дверь распахнулась, и в зал влетел отец Аркадия… «Где мои дети?! — кричал он. — Мыслимое ли дело играть в пьесе с пяти часов до девяти? Это же можно и взрослым людям задурить голову! Кто это вздумал балаболить четыре часа, не сходя с места? А ну, марш домой!» — он схватил своих ревущих детей за руки, младшую взял под мышку и, возмущенный, удалился».

В Рыбинске Аркадий Райкин впервые вышел на сцену. Неизвестно, что это была за пьеса, но будущему артисту это было и неважно. Во дворе у соседа в сарае были сооружены театральные подмостки. Все актеры были старше по возрасту и относились свысока к маленькому мальчику, который крутился под ногами и смотрел на всех умоляющими глазами. Ему так хотелось участвовать в спектакле! Наконец устроители сжалились и поручили ему роль… убитого купца. «Я лежал на видном месте с деревянным кинжалом под мышкой, — вспоминал Райкин, — и должен был казаться бездыханным. Но я трясся от волнения и страха, потому что на том представление не кончалось.» Дело в том, что к финалу любители предусмотрели впечатляющий эффект — на сцене должен грянуть взрыв. Для этого над горящей свечкой укрепили настоящий патрон. “Выстрел грянул, и история эта запомнилась навсегда”», — заключил свой рассказ Аркадий Исаакович.

В 1922 году, уже после окончания Гражданской войны, когда вся Россия поднялась с насиженных мест, семья Райкиных перебралась в Петроград, где жили их родственники. Поселились сначала в пустой пятикомнатной квартире на шестом этаже дома на Троицкой улице (ныне улица Рубинштейна). Постепенно, вынужденно уплотняясь, остались в двух комнатах. В нижнем этаже находился комиссионный магазин с множеством самых необыкновенных вещей. Шпаги, трости, диковинные халаты, веера и костюмы притягивали мальчика, будили его фантазию. Ни физико-математическая школа, в которую был отдан Райкин-младший, ни яростное сопротивление отца не могли изменить пристрастий юного Аркадия. Впрочем, вначале школа даже помогала. В маленьком, тесном помещении на Моховой уже два года работал Театр юного зрителя. В 1924 году ленинградские школы отправили в театр своих представителей, которые должны были не только участвовать в обсуждении спектаклей, но и рассказывать в своей школе о театре, то есть пропагандировать театральное искусство. Одним из делегатов был Аркадий Райкин.

Но жизнь преподносила и неприятные сюрпризы. В тринадцать лет на мальчика обрушилась тяжелая болезнь. Катаясь на коньках, он простудился. Ангина дала осложнение на сердце. Ревматизм и ревмокардит надолго приковали его к постели.

Прогнозы врачей, в том числе и самых знаменитых, были неутешительны. Лекарства помогали плохо. День за днем мальчик проводил в постели или в кресле, превозмогая боль в суставах, боясь шелохнуться. Замерев в своем кресле, он наблюдал за пауком, который деловито плел свою паутину в углу на стене. Прибегали школьные приятели, их веселая болтовня не могла вывести его из состояния какой-то странной сосредоточенности, позволявшей открывать для себя и в себе нечто новое и важное. Страдания закаляли характер, волю. Рано повзрослев, он сохранил на всю жизнь способность увлекаться, свежесть и остроту восприятия, непосредственность реакций.