Ну, легавый, когда твои коллеги сюда пожалуют?

Я не заметил в кабинете никаких признаков системы охраны: ни мониторов видеонаблюдения, ни сигнализации. Наверное, технически развитый Смирнов использовал какую-нибудь хитрую охранную технологию из смежных миров.

На вопрос бандита я ответить не успел. Коллеги в лице Гриши Шелестова пожаловали совершенно неожиданно. Пинком распахнув дверь, старший лейтенант ворвался в кабинет и навёл пистолет на всю четвёрку.

Руки в гору, живо!

Опешившие бандиты и Смирнов с пареньком послушно подняли руки.

В полуприсед!
– скомандовал Гриша, по очереди наводя ствол на преступников.

Они не поняли, что он хочет. Пришлось ему пинками объяснить. В результате объяснений все четверо встали в неудобную позу: руки вверх и ноги полусогнуты. Молодец, Григорий, мои уроки пошли ему на пользу! Я всегда говорил, что задерживаемых не надо укладывать на пол, потому что на полу они лежат и отдыхают, а ты держишь их на прицеле и устаёшь при этом. Лучше поставить их в неудобную позу, и когда их конечности начнут дрожать из-за неудобной позы, можно вязать.

Живой, Васька?
– улыбнулся коллега.
– А я ведь тебя от самого вокзала пасу. В одном поезде ехали.

А как ты узнал меня? Я ведь в другом облике был, - спросил я, подходя по очереди к бандитам и обыскивая их.

Мне в качестве трофея досталась пара пистолетов. Один я заткнул за пояс, другой навёл на задержанных.

Махамет до тебя не дозвонился, позвонил мне, - пояснил Гриша.
– С него полиция взятку вымогала за иммигрантов, он просил помочь. Ну, а дальше я его раскрутил и узнал про тебя.

Я подошёл к бандиту, который бил меня под дых и вернул ему удар. Пресс у него оказался послабее моего. Он, всхлипнув, согнулся, но я опять поставил его в неудобную позу. Тут я заметил, что Смирнов еле заметно перемещается к столу. Я опередил его. Подскочив к столу, я заглянул под него и увидел портативную станцию межмировой связи с "тревожной" кнопкой.

Не успел, умник?
– спросил я Виталия, нехорошо улыбнувшись.
– Хотел, чтобы твой напарник Игнат отключил вещевод?

Смирнов потупился, подтвердив тем самым, что именно это он и хотел. Не знаю, отключить вещевод или просто дать сигнал туда, в Миоген, что мы накрыли их шайку-лейку.

Послушайте, господа. Есть одно предложение...
– начал Виталий, но я оборвал его.

С дилаперами нужно держать ухо востро, они с помощью словоблудия не из таких ситуаций выпутывались.

Что с этими будем делать?
– спросил я Гришу, указав стволом на задержанных.
– Надо самим выбираться из этого гадюшника.

Через час наши подъедут, - обрадовал меня Шелестов.
– Два автобуса с бойцами-моментальщиками выехали. Петрович подъедет. Он меня вперёд отправил, за тобой следить и место онтоярмарки узнать.

Петрович опять поспешил. С одной стороны, конечно, здорово, что он послал Гришу подстраховать меня. Без этого я бы уже, скорее всего, стучался в райские врата. Но этот захват онтоярмарки рушил один мой план. Хотя ещё не всё было потеряно.

Он сидел за компьютером в офисном вертящемся кресле и редактировал "болотный" каталог. Рядом с ним стояла кружка кофе, лежал раскрытый пакетик с солёными фисташками и дымилась сигарета в пепельнице. Он был тем самым человеком, про которого мне рассказал Барышев, выудив сведения о нём в "Межмирторге", и о котором я полдня наводил справки у местных полицейских оперативников. Толстяк с бородёнкой, причёской-хвостом, серьгой в ухе, в клетчатой рубахе и потёртых дешёвых джинсах.

Ну, здравствуй, Болотников Павел, - поприветствовал я его.

Он даже не вздрогнул. Обернувшись, Павел, бывший суфлёр-аналитик "Межмирторга", равнодушно посмотрел на меня красноватыми от монитора глазами.

ФСЕН?
– спросил он, криво улыбнувшись.

Нет, санэпидемстанция, - ответил я.
– Ну-ка, Павлик, отодвинься от стола. Чтобы соблазнов не возникало разных. Например, сообщить обо мне своему дружку Игнату.

Болотников послушно отъехал на кресле на середину комнаты.

С кем имею честь?
– поинтересовался он.

Прозвучало это немного издевательски.

Гусаров Василий Александрович, - представился я.
– Специалист по отлову любителей запрещённых вещей. Заодно и капитан ФСЕН. Думаю, не надо объяснять, для чего я пожаловал?

Павел пожал плечами. Его равнодушие к собственной участи начинало раздражать. В его глазах я прочёл желание поскорее вернуться к правке каталога имени себя, "болотного"; точнее было бы "болотниковского".

Одного я не пойму, Павлик, - проникновенно начал я, - зачем ты, умный парень, философ, спутался с бандюками? С Игнатом и Смирновым всё ясно - дилаперы ничем не брезгуют ради денег. А тебе оно надо? Тебе в "Межмирторге" мало платили? Зачем ты уволился?