Шрифт:
Игорь потоптался у афиши театра Станиславского и вошёл внутрь. Валентин поспешил за ним. Игорь долго выбирал места на спектакль, премьера которого начиналась послезавтра, но, наконец, выбрал и купил два билета, подпустив к окошку кассы Валентина. Валентин долго не думал, взял билеты на те же места, но на ряд выше.
Дома Валентин, повязав на лицо, как ковбой, мокрый платок и надев на руки хирургические перчатки, аккуратно разбил в ванной в тазике градусник и собрал шарики жидкого металла в шприц. Убрал осколки стекла, промыл тазик и ванну горячей водой и отнёс «заряженный» шприц на балкон ждать своего часа.
С чувством удовлетворения Валентин лег спать, не покормив рыб.
32
Из дневника:
Вы представляете себе спектакль?
Когда человек приходит на спектакль, он знает, что пришёл на спектакль. Но бывает так, что человек проникается спектаклем настолько, что забывает, где он, и начинает жить жизнью героев спектакля. Такой спектакль, безусловно, обречён на успех.
Но если человек приходит смотреть кино, а кино воспринимается, как спектакль — это провал картины. Поэтому кино должно сниматься как реальная жизнь, где актёры воспринимаются безоговорочно — как реальные люди этой реальной жизни!
Несмотря на метеоризм в пузе Игоря, Первого Из Списка, я благодарен ему за доставленное удовольствие от причастия к прекрасному.
Интересно, его душа такая же толстая, как тело? Искренне надеюсь, Игорек не станет привидением.
И тут же без перехода:
Не так давно один человек мне сказал: «Останкинская башня — мечта для наркомана». Я не понял тогда его. Но потом пригляделся, и, правда — шприц с иглой. Подавляющее большинство из нас на ту иглу основательно подсело и уже не может без этого наркотика — телевидения. Три дня без телевизора — и начинается ломка!
Оказывается, Михаил Задорнов того же мнения.
33
Иван же Демьяныч времени зря не терял, желание наказать обнаглевших крестьян крепло с каждым обтоптанным кабинетом губернского правления. Но своего молодой барин добился.
— Они у меня поплачут! На коленях приползут! — потирал он руки. — Я им теперь устрою жизнь вольготную!
Радовало ещё то, что исправник на его стороне и тоже жаждет заняться деревенькой и главным их — Лаврентием. Отец барской милостью, значит, разрешает ему охотиться в лесу, а он, подагра его раздери, брыкается, характер супротив закона ставит!
— Ничего-о! Сломим-сломаем!
Покуда день не закончился, Иван Демьяныч наведался в тюрьму, где имел душевную беседу с г-ном исправником. Вот уж мил человек, всё понимает!
— Насчёт земельных переделов, дорогой Иван Демьяныч, верно напомнили! — сказал исправник. — Уж больно мужики зажрались.
— Прищучить надобно, — вставил молодой барин. — И чем быстрее, тем ладнее.
— Завтра же иду к губернатору просить…
— О! Все бумаги у меня уже есть. И приказ, и разрешение на отрез душевого надела в нашу пользу — здесь порядок. А вот издольщину увеличить нужно вдове!
— Ну, Иван Демьяныч, вы прытки, однако! Вдвое — это перебор. Вы же в Петербурге учитесь?
— Там.
— Небось, наслышаны об молодежи, которая нахваталась в заграничных походах идей демократических свобод и…
— Об этих идиотах? О да, позор дворянства! Более того, они образуют какие-то тайные общества… о которых, ха-ха, все знают.
— Вот именно! И они, я слышал, мечтают ликвидировать крепостное право.
— Не смешите меня, уважаемый…
— Тут не до смеху, — перебил Ивана Демьяныча исправник. — Куда смотрит батюшка-император! — закачал он головой.
— А нам-то с вами что с того? — Иван Демьяныч был далёк от петербургского стиля жизни, хоть и старался держаться на уровне. Многие студенты увлеклись политикой. Где-то даже слышалось о бомбистах, будто они за политические свободы и равенство что-то где-то подорвали. Какое может быть равенство между чернью и дворянством? Боже правый, куда катится мир! Не хватало ещё, чтобы каждый крестьянин мнил о себе невесть что и начал смотреть на своего хозяина свысока! Нет уж, надо ставить крестьян на место, и ставить крепко.
— А вдруг взбунтуются? С вилами, топорами на нас пойдут, как при Пугачеве? Один кузнец чего стоит!
— Типун вам на язык, господин исправник!.. Потому и говорю, что действовать нужно быстро и жёстко. Завтра же начать!.. Кстати, как там кузнец-то?
— Отлёживается. Всыпали мы ему с утречка сотенку ударов… еле до камеры доволокли. Тяжёлый, гад!
— Слишком уж не увлекайтесь. Он мне ещё живым понадобится.
— Мы своё дело знаем, Иван Демьяныч. Беспокоиться не о чем, — уверил исправник и распрощался с визитером до завтра.