— Но ведь это вина моей матери.

Он наконец ослабил сопротивление, принимая ее объятия.

— Все в прошлом. Забудь. Я сумел забыть.

— Это не только в прошлом. Это и в настоящем, и в будущем.

— Клянусь тебе, что это не так.

— Я знаю о твоем посттравматическом синдроме, — всхлипнула Лейла.

— Но теперь мои приступы связаны не с тяжелыми воспоминаниями о пытках в пустыне. Думаю, теперь дело скорее в попытке контролировать себя.

— Поэтому ты никогда со мной не спал?

— Поэтому я убираю все вокруг себя, когда сплю. Раньше я просыпался и обнаруживал, что все вокруг раскидано и сломано. А матрас и простыни разодраны в клочья. Я не мог допустить того, чтобы в моей борьбе с невидимыми демонами пострадала ты. К тому же я стал терять контроль над собой и наяву. Я не могу больше быть рядом с тобой.

— Но ведь ты говоришь, твои приступы больше не связаны с нападением. Дело в стрессе, связанном с предвыборной гонкой? Ты боялся упустить трон?

Рашид закрыл глаза. А когда открыл, Лейла почувствовала, что впервые он полностью пускает ее в свою душу.

— Дело в другом стрессе. В отчаянной борьбе за тебя. Ты была рядом, но я все время боялся, что счастье ускользнет от меня. И однажды мои страхи стали реальностью. В тот день, когда ты раскрыла мой первоначальный план. Я продолжал убеждать себя, что сумею вернуть тебя. Но когда понял, что это невозможно, вернулся мой посттравматический синдром. Ведь это благодаря тебе я начал путь к выздоровлению, и когда я тебя потерял, испытал боль гораздо более острую, чем боль от самых тяжелых физических ран.

Лейла покрывала лицо Рашида поцелуями, чувствуя соленый привкус льющихся ручьями слез.

— Ты не терял меня, не терял мою любовь. Пока я жива, моя любовь всегда будет с тобой. Я создана из любви к тебе. Я была обижена, уязвлена. Я пыталась защищаться. Но я решилась на свадьбу, чтобы остаться с тобой, надеясь, что однажды ты полюбишь меня хотя бы немного. Я всегда любила тебя. И всегда буду любить. Но, Рашид, как ты можешь любить меня после того, что сделала с тобой моя семья? После того, что натворила я сама? Ты должен меня ненавидеть.

— Ты дала мне гораздо больше, чем я заслуживаю. Твоей семье можно простить все из-за того, что они произвели на свет тебя. Ты должна поверить, что одно твое прикосновение, одна улыбка, одно мгновение в твоем обществе исцелили все мои раны. И я прошу тебя простить свою семью, чтобы обрести мир в душе. Если ты со мной, у меня есть все. И прошлое, и настоящее, и будущее. Я хочу лишь быть твоим любовником и мужем. И отцом нашего ребенка.

— И королем Азмахара! — вскрикнула Лейла.

— Азмахар заслуживает психически устойчивого монарха.

— Азмахару нужен ты. Твое предназначение — править королевством, защищая которое ты рисковал жизнью. Королевством, которое ты примешь на грани гибели и поведешь к процветанию. И это королевство выбрала тебя. Как я. Потому что ты — самый лучший. Так думают даже твои соперники. Даже Амджад так считает. Ты должен стать королем.

— Клянусь честью, я выполню все твои пожелания. Но почему бы не подождать и не посмотреть, на самом ли деле я — лучший кандидат на трон.

Лейла попыталась продолжить спор, но Рашид заставил ее замолчать страстным поцелуем. И вскоре они оказались там, где впервые занимались любовью: на матрасе, который Лейла попросила вернуть на место, потому что он оказался гораздо более удобным, чем роскошная кровать.

И они вернулись друг к другу, вновь воссоединившись телами, сердцами и душами.

Хайдар и Джалал злились не на шутку.

— Ты сказал, тебе нужна пара месяцев.

— И когда полгода превратились в пару месяцев? — уточнил Джалал, скрестив руки на груди и не понимая, чему так радостно улыбается их суровый друг.

— Вы ведь оба когда-то были готовы получить эту работу на постоянной основе. Неужели так трудно поработать полгода?

Хайдар шумно вздохнул:

— Просто ответь нам честно, черт тебя подери: у тебя действительно теперь все в порядке?

— Лучше, чем вы можете себе это представить. — Рашид улыбнулся, все еще удивляясь, как легко теперь ему это удается. — У меня уже есть одно чудо и скоро появится еще одно… уже через неделю.

Джалал присел рядом с ним.

— Может, тогда мы сможем хотя бы изредка с тобой общаться? Ты можешь быть мужем, отцом и другом одновременно. Мы уже это пробовали — нам удалось.