Шрифт:
— Ты не можешь желать романа с женщиной, которую ненавидишь. Это так…. так отвратительно!
Анжело безразлично улыбнулся:
— Разве я говорил о романе?
Натали ощутила головокружение. Колени дрожали, хотя она свела их вместе, чтобы скрыть дрожь.
— Ты шутишь? — прошептала она едва слышно.
Темные, непроницаемые глаза Анжело держали ее в плену, заставляя каждым нервом остро ощущать его чувственную власть.
— Мне нужна жена, — сказал он, как будто это было что-то будничное, как чашка кофе.
Натали вздернула подбородок:
— Предлагаю тебе традиционный способ ее приобретения.
— Я уже пробовал, не получилось, — парировал Анжело. — Решил попробовать другой способ.
— Шантаж? — Натали смерила его презрительным взглядом.
Анжело безразлично пожал широким плечом.
— Твоему брату придется ждать слушания года четыре, — заявил он. — Юридическая система в Италии требует очень много времени и денег. Не стоит и говорить, что он вряд ли избежит заключения. У меня достаточно доказательств, чтобы засадить его лет на десять.
Натали вскочила на ноги, теряя контроль над собой:
— Ублюдок! Ты делаешь это только для того, чтобы отыграться, признай это. Хочешь отомстить мне, потому что я первая женщина, которая от тебя ушла! В этом все дело, да? Ты хочешь мести?
Анжело стиснул зубы.
— Сядь! — процедил он.
Натали ответила ему взглядом, полным искренней ненависти, затем бросила:
— Иди к черту!
Он оперся ладонями на стол и медленно поднялся. Почему-то в этом было больше угрозы, чем если бы он агрессивно оттолкнул стул.
— Мы поженимся. Если ты не согласишься, твоему брату придется отвечать за свои действия. Хочешь что-то сказать?
Она сказала, не по-женски грубо. Ругательства повисли в воздухе, но она почувствовала себя не сильной, а пристыженной. Он все-таки заставил ее потерять контроль, и за это Натали его ненавидела.
Губы Анжело изогнулись в насмешливой улыбке.
— Я не против иногда самостоятельно доставить себе удовольствие, как ты очаровательно предположила, но предпочитаю разделять этот опыт с партнершей. И, честно признаться, никто не справляется с этим лучше тебя.
Натали схватила сумочку и прижала к себе так сильно, что почувствовала, как лежавшая внутри золотая ручка ткнула ее в живот.
— Лучше бы ты умер и горел в аду! — бросила она. — Надеюсь, ты заразишься какой-нибудь ужасной и мучительной неизлечимой болезнью и будешь страдать от нее до конца своих дней!
Анжело продолжал смотреть на нее раздражающе спокойно.
— Я тоже тебя люблю, Тати, — сказал он.
Использование ласкового прозвища, которое он когда-то придумал, застало Натали врасплох. Она словно получила удар. Гнев растворился в ней, как аспирин в стакане воды. На глазах выступили слезы. Она чувствовала их жжение и знала: если сейчас же не выйдет отсюда, Анжело их увидит.
Развернувшись, Натали вслепую нашла дверь, распахнула ее и выбежала прочь.
Глава 2
Натали вернулась в свой отель и, войдя в номер, в изнеможении прислонилась спиной к закрытой двери. От звонка телефона она подскочила и едва не уронила мобильный, пытаясь нажать на кнопку непослушными пальцами.
— А-алло?
— Натали, это я… Лаклан.
Она оттолкнулась от двери.
— Я уже сутки пытаюсь тебе дозвониться! Где ты? Что происходит? Почему ты это сделал? Господи, Лаклан, ты с ума сошел?
— Извини, — произнес брат. — Слушай, мне разрешают сделать только один звонок. Надо говорить быстро.
Натали зажмурилась, не желая представлять мрачную камеру, в которой его запрут, и жестоких охранников, следящих за каждым его шагом.
— Говори, что нужно сделать, — сказала она, снова открыв глаза. — Как тебе помочь? Я приеду, как только смогу.
— Просто сделай то, что просит Анжело, — сказал Лаклан. — Он со всем разберется. Не будет никаких проблем.
Натали отшатнулась от окна.
— Ты с ума сошел?
— Он все сделает правильно, — вздохнул Лаклан. — Просто делай, как он скажет.
Натали начала измерять комнату шагами.
— Он хочет на мне жениться. Эту маленькую деталь он тебе упомянул?
— Есть варианты похуже.
Натали ахнула:
— Лаклан, ты шутишь? Он меня ненавидит!
— Он мой единственный шанс, — сказал Лаклан. — Я знаю, что попался, и не хочу в тюрьму. Анжело предложил мне выбор, и я не мог не согласиться.
Натали презрительно хмыкнула: