– К сожалению, все еще занят, вожусь со своими родственниками, – ответил Артем. – А за тебя я очень рад. Видишь, как все удачно сложилось.

– Очень удачно. Просто замечательно. Возвращайся поскорее! – крикнул Ромка и поспешил в Медовку. Ему не терпелось рассказать новость Лешке с Венечкой.

Целый вечер юный сыщик не думал ни о чем ином, кроме как о предстоящем полете на аэростате. Свою заветную мечту Ромка сделал наглядной: раздобыл где-то белый картонный лист и изобразил на нем огромный красно-желто-зеленый монгольфьер на фоне синего неба – он любил только яркие краски.

Пока Ромка рисовал, Лешка с Венечкой сводили на собачий пляж Дожика и Дика. На нейтральной территории оба пса спокойно обнюхали друг друга, и поскольку Дожик повел себя дружелюбно, то и Дик не проявил к нему никаких враждебных чувств.

– Если так пойдет и дальше, то мы сможем ходить друг к другу в гости с собаками, – обрадовалась Лешка и, сняв босоножки, зашлепала по воде и залюбовалась красивым закатом. Настроение у нее было не хуже, чем у ее брата. Короткая разлука с Артемом подходила к концу, а затеянное Ромкой расследование, к счастью, уже завершилось, так как отпали все подозреваемые. То есть их жизнь снова входила в спокойную фазу и в дальнейшем сулила много всего хорошего.

Когда совсем стемнело, Венечка проводил Лешку домой и пошел к себе, в дом с мансардой.

Ромка повесил свою картину над клеткой с Попкой и улегся на кровать любоваться творением своих рук и предаваться сладостным грезам.

Сестра поднялась к нему, села рядом, и они стали мечтать вместе.

– Лешка, – говорил Ромка, – вот увидишь, когда-нибудь я стану знаменитым воздухоплавателем и совершу беспересадочный полет вокруг Земли.

– А я бы хотела полетать над Южной Африкой. Там, за горами, у Оранжевой реки есть огромная пустыня, которая каждой весной покрывается необыкновенно яркими цветами. Представляешь, Рома, ты медленно летишь по небу, а под тобой цветы, цветы, цветы…

– А я бы хотел пролететь над водопадом. И еще над вулканом, чтобы самому увидеть, как из него вырывается лава. И над джунглями. И над саванной.

Ромка вскочил, принес географический атлас и стал перечислять места, где он хотел бы побывать. Потом они переместились к компьютеру и стали любоваться прекрасными видами в Интернете. Так они сидели долго, пока Лешка не взглянула на часы и не объявила:

– Ну все, я – спать.

– Я тоже, – ответил брат и потянулся за книжкой, чтобы чуть-чуть почитать на ночь.

После бессонной ночи в Николаевке Лешка чувствовала себя очень уставшей. Она спустилась к себе, легла, но тоже открыла один из взятых у Венечки детективов. И до того им зачиталась, что не заметила, как время перевалило далеко за полночь.

А когда она отложила книжку и наконец уснула, ей приснился жуткий мертвец из Ромкиной страшилки. У него было множество костлявых рук с синими пальцами и длинными острыми когтями. Этот кошмарный монстр рванул ее за плечо, затянул в корзину монгольфьера, и они понеслись в глубокую пропасть.

– А-а-а-а! – закричала Лешка и проснулась от собственного крика.

А чья-то рука на ее плече осталась. Заорав во второй раз, Лешка вырвалась, вскочила и увидела перед собой собственного брата.

– Прекрати орать, – сказал Ромка. – Нину Сергеевну разбудишь.

Лешка включила настольную лампу и посмотрела на часы. Было два часа ночи.

– Ты зачем пришел?

Ромка сел на ее диван.

– Лешка, я вот чего подумал. А что, если Антон свое алиби выдумал? Я прочитал в Венькином детективе, как один бандит шестерых свидетелей подкупил, чтобы они подтвердили, что в момент преступления он был с ними в баре. Вот и он мог подговорить или подкупить этого, как его, Ивана Егоровича.

От злости Лешке захотелось запустить в брата чем-нибудь тяжелым.

– И ты меня из-за этого разбудил? Делать тебе нечего. Не мог до утра потерпеть?

– Не мог, – простодушно сознался Ромка. – Темки-то нет, и поделиться мне больше не с кем. А Попка мой хоть и умный, но этого не поймет.

От всей души Лешка посочувствовала Артему, вынужденному выслушивать по ночам Ромкины бредни.

– Ну и что ты от меня хочешь?

– Надо завтра с утра пораньше снова поехать в Николаевку.

– Слушай, завтра и поговорим, а сейчас уходи, пожалуйста.

– Ну и спи, я и без тебя обойдусь, – обиделся Ромка.

Однако рано утром он предстал перед ней полностью одетым, со своей неизменной спортивной сумкой, и осведомился:

– Так ты едешь? Венька уже готов.

– А я-то вчера радовалась, что все закончилось, – вздохнула Лешка, но поднялась и стала собираться. Оставаться одной дома и волноваться за друзей ей тоже не хотелось.

– Но учти, – сказала она, – если наша поездка окажется напрасной, то я на тебя обижусь и долго-долго не буду с тобой разговаривать. Или в школе расскажу, как теперь тебя зовут, и все будут звать тебя Аполлинарием.