Он повесил трубку и потер заросшее щетиной лицо. Надо бы побриться, все-таки с девушкой встречаешься. Да и постричься не помешает, но времени уже не оставалось. Алекс подошел к шкафу, открыл и осмотрел гардероб. Он был невелик, но своеобразен. Поборцев протянул руку к модному кожаному пиджаку, но передумал. Что-то подсказало ему, что излишне наряжаться сегодня не стоит. Тогда он остановился на потертых джинсах и красной бейсбольной куртке с капюшоном, хорошо закрывавшим лицо. Это может пригодиться.

«Хорошая девчонка, — думал Поборцев, спускаясь по ступенькам во двор, — только жизни не знает. Зачем ей этот зануда Павел? Ведь он погубит ее, сгладит, сомнет то неординарное, что в ней есть, и станет Света скучной домохозяйкой, и до смерти будет ощущать, что все могло быть по–иному, что однажды стоило рискнуть, а не смогла. А впрочем, каждому — свое».

Машину он отдал Вано, придется идти пешком. Хорошо, что недалеко. Поборцев пришел ровно в девять и тут же заметил Светлану. Она стояла возле витрины и нервно вертела головой. Ее лицо не предвещало ничего хорошего, но Алекс никогда не скрывался от женщин, предпочитая сразу расставлять все точки над «и».

— Привет.

Она посмотрела на него как когда-то, наверное, смотрели на врагов народа:

— Как ты мог это сделать? Ты понимаешь, что поступил подло? — вместо приветствия сказала она.

— Это почему? — спокойно парировал Поборцев.

— Что? — опешила Света. — Да потому, что ты подставил нас всех! Меня, Игоря и Павла! Как ты мог украсть нашу работу!? Мы все верили тебе, а ты…

— Я все тебе расскажу, пойдем.

— Куда?

— В другое место.

— Какое еще место?

— Пойдем.

В подобной ситуации спокойный, благожелательный тон часто действует на собеседника отрезвляюще. И она запнулась, отдавая инициативу. Поборцев того и хотел:

— Пройдемся немного.

Они остановились у сверкающей вывески «Сауна–люкс».

— Пришли, — сказал Алекс и потащил удивленную Светлану внутрь.

— Сауна свободна? — спросил Поборцев у администратора. Вальяжная девушка в тщательно выглаженном пиджаке улыбнулась:

— На какое время вы рассчитываете?

— Часа на два. Два часа нам хватит, Света? — непринужденно спросил он.

Светлана молчала, ничего не понимая.

— Нам хватит, — улыбнулся девушке Поборцев. Он достал из кармана деньги и стал отсчитывать купюры.

Света смерила уничижающим взглядом и гордо направилась к выходу.

— Света, ты куда? Я серьезно: лучшего места пообщаться просто не существует!

Она взялась за ручку двери.

— Ведь ты хочешь узнать правду, Света? Ты ведь за этим приехала! Мне есть, что тебе сказать.

Биолог повернулась. Администратор слащаво улыбалась, и Свете захотелось дать ей по накрашенной блядской физиономии.

— Ладно, давай поговорим!

Они прошли за крепкую деревянную дверь. Поборцев закрыл ее и повернул встроенную защелку. В предбаннике стоят мягкие кресла и деревянный столик. У стены выстроились симпатичные деревянные шкафчики для одежды.

— Ну, что, здесь довольно мило, — сказал Поборцев, стаскивая с себя бейсболку. — Раздевайся.

— Что? — спросила Света. Она стояла посреди комнаты, как статуя оскорбленной невинности.

— Ну, мы же в сауну пришли, — пояснил Алекс.

— Кажется, ты сказал, что мы будем разговаривать.

— Одно другому не мешает. Заодно и помоемся. А то у меня дома горячую воду отключили. Раздевайся.

— Ну, уж нет!

Между тем Поборцев остался в одних трусах и улыбнулся, глядя на напряженную девушку:

— Будь проще, Света. Ты что, думаешь: я на тебя накинусь и изнасилую?

Света молчала, но ее вид говорил, что именно так она и думала. Алекс хмыкнул.

— Светочка, ты только не обижайся… Ты думаешь, для меня проблема познакомиться и переспать с женщиной? Ну, скажи честно. Думаешь?

Молчание.

— Поверь мне, не проблема, — сказал Алекс. Поборцев не врал, но хитрил. После возвращения из экспедиции он был не прочь расслабиться в объятиях какой-нибудь любвеобильной девушки, но, словно сговорившись, знакомые барышни дружно исчезли, а кто не успел, посылал Алекса ко всем чертям.

— Охотно верю, — процедила она.

— Чего тогда ломаешься? Я тебя в сауну приглашаю, а не в постель. Голых женщин я уже видел, так что ты меня ничем не удивишь, стесняться нечего. Так что раздевайся и пошли.