Поразмыслив, Артур с тоской осознал, что найдут везде, как бы далеко он ни убежал от фирмы. Скрыться в век компьютерных технологий, в век электронных следящих устройств — практически невозможно. Его ищут по всем каналам информации. Попытайся он сунуться к банкомату или расплатись карточкой в магазине — сразу отследят.

Что уж говорить о сотовом…

Бюлов расслабленный интеллектуал, не готовый к насилию, к борьбе, к жизни в бегах, в подполье.

Домой — нельзя, к друзьям — нельзя.

Что можно?

Сдаться?..

Вроде бы выбора не было. Но Артур упирался, не хотел смириться. Много ли радости — ощущать себя загнанным в угол? Чем дольше Бюлов думал, тем отчётливее понимал — не бежать ему надо, а вернуться и проникнуть в Исследовательский центр, прямо сейчас. И там поискать выход.

Где его ждут меньше всего? Конечно, в Исследовательском центре. Поскольку — что ему там делать, в последние часы жизни?

Селянин высадил Артура в зелёном пригороде, около Исследовательского центра Высокая живая изгородь, за ней — изгородь металлическая. Железные ворота. Стеклянная будочка, исполняющая обязанности КПП.

Он вошёл в «стекляшку».

Парни из охранного подразделения выполняют узкий, строго очерченный круг задач. Их работа — проверить документы и впустить; проверить документы и выпустить.

Бюлов надеялся, им не позвонили сверху, не приказали, во что бы то ни стало задержать беглеца до приезда ликвидаторов.

В качестве одного из ведущих специалистов, он имел разрешение входить на территорию Центра в любое время. И Артур пользовался этим правом на стадии окончательной доводки прототипа. Сейчас прототип готов. Бог даст — охранники пока не знают.

Сердце колотилось.

— Доброе утро, господин Бюлов, — сказал высокий парень в униформе, с автоматом МР5, на ремне висящим поперёк живота.

— Вы потеряли счёт дням?.. Сегодня выходной.

Беглец взглянул на зернистое, шершавое цевьё автомата.

Внешне сохраняя ленивую медлительность, внутренне заметался. Нервы.

— Пришла в голову одна идея, — вымученно улыбнулся он. — Хочу проверить.

Его сочтут несколько сдвинутым. Явиться в выходной!.. Точно — сдвинутый.

— Учёные — люди особые, — с иронией сказал другой охранник и разблокировал турникет. — Проходите. Я предупрежу внутреннюю охрану.

Артур прошёл.

Никто не заметил, что рукавов у рубашки, надетой под куртку, нет, что рука перевязана в локте.

Охрана в здании, предупреждённая по телефону, препятствий не чинила.

Скоро учёный-трудоголик стоял перед дверью в отдел.

Сюда войти сложнее.

Приложив ладонь к контрольной панели, он выждал несколько секунд — пока устройство считает папиллярные линии. Голубоватый экран, расчерченный крупной, размашистой клеткой, подсвечивал ладонь и окружал её чем-то вроде ауры. Наконец, в верхней части экрана загорелась надпись: «Доступ разрешён».

Вход Бюлову не заблокировали. И информацию о нём в базе данных службы внутренней охраны ещё не стёрли.

Наверное, потому, что праздничный день. В будний всё было бы иначе.

Ликвидаторы в лесу начали стрелять, не удостоверившись, что он это он. Были уверены — ошибка исключена. Маячок в машине?.. Скорее всего.

Но Артур бросил «опель». Ликвидаторы его след потеряли.

Надолго ли… Могут и сюда нагрянуть… Бюлов, не без грусти прощаясь, окинул взглядом большую комнату.

Здесь он провёл годы, испытал радость творческой работы, состояние, близкое к полёту.

Всё знакомо. Столы с аппаратурой. Толстые кабели энергопитания. И датчики состояния рабочих систем.

А вот и сейф, в котором хранится прототип.

Код вводится путём ручного набора… Эйнштейн за год до смерти, в частном письме другу, усомнился в том, что физика может строиться только на непрерывных структурах, в виде полей.

Вскоре и многие другие учёные пришли к выводу, что, вопреки теории относительности, пространство-время должно представлять собой нечто вроде жидкости, из пока неизвестных «молекул». Это своего рода кирпичики мироздания, в которых пространство и время — слиты воедино. Пространство-время — не монолит, а дробная структура, из множества элементов, и между ними отсутствуют императивные причинно-следственные связи. Между ними — точки бифуркации, вернее — поле вероятностей, с практически неисчерпаемым запасом вариантов.

Нелинейность мира, выходит, проявляется и в этой сфере.

От теории до практики — долгий путь. Найти вариант использования, реализации не всем понятной идеи в приборе, открывающем интересные перспективы, удалось одному человеку.

Так возник Проект высочайшего уровня секретности.

«Молекулярная» структура пространства-времени открывала возможность избирательно воздействовать на какой-то объём «молекул», не затрагивая «молекулы» вне данного объёма.

Релятивистские эффекты особенно заметны вблизи массивных космических тел. Мощная гравитация способна искривлять пространство и замедлять течение времени. Релятивистские эффекты могут проявляться на больших скоростях, близких к световой. Учредители Проекта не вдохновились бы такими направлениями исследований. Был нужен доступный и — земной инструмент, позволяющий управлять пространством-временем.