— Кажется, смутно припоминаю.

— Не знаю, как ты мог не заметить это красное чудище! — воскликнула она, но я понял, что ее мысли заняты другим. — Ты не будешь возражать, если я уйду?

— А почему я должен возражать?

— Ну… мама может вернуться через час или два и если ты хочешь горячий ужин…

— Иди, если хочешь, я не голоден. В крайнем случае сделаю себе пару сандвичей.

— О, я могу приготовить их для тебя. У нас еще остался вчерашний ростбиф. Ты пропустил нечто!

Она убежала на кухню. Я сел так, чтобы голова удобно лежала на верхушке спинки кресла. Давление Плейделла становилось почти невыносимым. Раз следили за Джулией, го, очевидно, и за Бобом, а может быть, и за Лилиан. При двух парнях перед домом и одном сзади я был буквально пленником.

Я продолжал задавать себе один и тот же вопрос, пусть даже ответ на него не мог ничего изменить в теперешнем положении: что вывело Плейделла на мой след? О чем я не подумал? Какую ошибку допустил? Если бы я нашел ее, то, может быть, сумел бы выкарабкаться, хотя бы шансы на это были невелики.

Мне казалось, я только что закрыл глаза, когда быстрым, легким шагом, характерным для молодости, вошла Джулия.

— Съешь это прямо сейчас. Уверена, ты почувствуешь себя лучше, — сказала она. — Мама всегда говорит, что ты плохо питаешься, когда уезжаешь. Может, из-за этого у тебя и разболелась голова.

— Может быть, — согласился я, глядя на тонкие ломтики свежего хлеба, между которыми лежала щедрая порция ростбифа. — Выглядит аппетитно, Джу-Джу. Роберт вернулся?

— Нет. Спорю, он опять в своем клубе.

Она взглянула на поднос, как будто хотела убедиться, есть ли на нем все, что может мне понадобиться, быстро повернулась и помахала мне с порога рукой. Я дождался, пока она закроет дверь дома, и откусил один из сандвичей. Я проголодался больше, чем думал.

Было восемь часов, скоро должно было стемнеть. В темноте свобода действий для меня увеличивалась, но зачем мне она? Теперь вопрос о бегстве даже не стоял: я бы не смог выбраться даже из Хемпстеда. Противостоять Плейделлу я мог только в двух местах: здесь и в конторе. Я все пытался вспомнить, что могло привлечь ко мне внимание полиции. Узнала меня все-таки миссис Клайтон или нет? Если да, Плейделл бы уже начал действовать.

Я хотел привести мысли в порядок, но не мог, потому что беспокоился о Бобе. Меня удивляло, что его не оказалось дома к моему возвращению, особенно сегодня вечером. Сдержал Чим свое обещание или началось расследование?.. Могли ли Роберту предъявить обвинение в краже? От этой возможности меня прошиб холодный пот. Я пытался себе представить, что бы произошло, если бы вместо дружелюбного Чима он имел дело с обвинителями-контролерами. Если полиция найдет эти однофунтовые купюры… Господи! Я забыл одну деталь, которая могла иметь катастрофические последствия.

Я забыл совсем простую вещь: на купюрах могли быть отпечатки пальцев Маллена или миссис Клайтон. Правда, сам я не трогал их голыми руками. Скорее всего, решил я, отпечатки не имеют особого значения, а единственная опасность может исходить от номеров.

Не так уж все плохо.

Если бы Роберта арестовали, я обязательно узнал бы об этом. Но так было бы в обычное время, а сейчас Плейделл старался заставить меня потерять самоконтроль, и он, несомненно, знал, что наиболее эффективный способ воздействия заключался в том, чтобы подвергнуть угрозе моих близких, а не меня самого.

Я покончил с сандвичами и чаем и поднялся на второй этаж. Почти совсем стемнело. Сосед сжигал обрезанные ветки, в его саду был виден отблеск костра, поднималось легкое облачко дыма, чувствовался запах сока и горелого дерева. За окном, в парке, четко виднелась фигура мужчины. Он курил сигарету, как будто хотел быть уверенным, что его заметят. Я прошел в спальню, выходившую на улицу. Двое других просто сидели в «МГ» и даже не притворялись читающими газету. Соседи наверняка заметили их и спрашивали себя, что они делают. Пока я смотрел на них, один вышел из машины, потянулся, подняв руки над головой, и спокойно направился в сторону парка. Затем он на секунду остановился, развернулся и двинулся назад, прикурив сигарету. Он не мог показать яснее, что намерен оставаться поблизости долго.

На улицу свернул велосипедист. Это мог быть Роберт, но из-за темноты я не мог его узнать. Фара была мощной, как у его велосипеда. Я объяснил Роберту, что просто необходимо иметь хорошее освещение как спереди, так и сзади. Человек у парка обернулся, как будто следил за велосипедистом. Луч фары качнулся, показывая, что колесо наехало на кочку, потом направился к воротам, ведущим в гараж. Я понял, что это Роберт.

Едва он исчез из поля моего зрения, как на углу улицы остановился мотороллер. Детектив из «МГ» подошел к нему и заговорил с приехавшим человеком, будто обмениваясь новостями.