Со второго этажа начинает бить пистолет-пулемет и, кажется, пистолет. Ответный огонь «ПКМ» с расстояния в несколько метров буквально сносит противника, Араб поднимается по ступенькам и не прекращает стрелять.

Поняв, что у него вот-вот кончатся патроны в ленте, поднимаюсь следом. Бегу – будет слишком громко сказано, в такой защите не побегаешь…

Видно плохо – пулемет покрошил стены, валяются панели фальшпотолка, искрит проводка. Покрошил он и тех двоих, которые пытались защититься – у одного североамериканский «Инграм», у второго табельный «Орел». Русский и афганец, сражались на одной стороне и погибли в одном бою, в одну секунду – просто не рассчитали, что «ПКМ» легко прошьет деревянную панель. Я, кажется, знаю теперь, как замирить русских и афганцев. Ничто так не сплачивает, как совместно совершенное преступление.

Араб отступает в сторону и начинает перезаряжать свое оружие. Я иду вперед.

Первая комната. Просто посылаю очередь прямо через дверь, потом бросаю гранату. Потом иду дальше. Вторая…

Гремит выстрел, просто оглушительный. По мне что-то ударяет… ощущение пренеприятное. Я поворачиваюсь, вижу закрывающуюся дверь. Из обреза, что ли? Стреляю наугад, высаживая все, что осталось в барабане. Из-за бронестекла и дыма видимость очень плохая.

Араб хлопает меня по плечу и занимает место впереди. Я хлопаю по плечу ему и объясняю, что собираюсь делать. Рискованно, но иначе никак.

Спускаюсь вниз. Слышу пулемет, затем гранату. Внизу немного улеглось, я выбираюсь наружу через тот же пролом, который мы проделали взрывом. И тут же – как по заказу – кто-то прыгает прямо со второго этажа… дело в том, что у афганцев чаще всего окна только на одной, на двух сторонах дома. Это-то и губит…

Пулемет, дальше я слышу гранату.

Дожидаюсь, пока спрыгнет второй, и нажимаю на спуск. Живыми нам сегодня никто не нужен. Не заслужили они – быть живыми.

Ло тирцах. Не убий…

Наверху взрыв гранаты, потом ослепительная вспышка, как молния на горизонте, светошумовая. Громкий выстрел ружья, дальше непрекращающийся огонь «ПК». Они просто не ожидали, что кто-то придет и начнет убивать. Без разговоров. Без попытки договориться. Точно так, как убивали они.

Ло тирцах. Не убий…

Все?

Араб появляется наверху и машет рукой. Все нормально.

Пока он спускается вниз, я успеваю найти кузню. В Кабуле – нет централизованного газоснабжения, и газовые трубы и колонки снабжаются газом из баллонов. Это большая и богатая вилла, потому баллонов здесь целых четыре. Я добавляю заранее заготовленное взрывное устройство, поставленное на десять минут. Ignis sanat [51] .

Перезаряжаемся. Открываем дверь. Улица уже перекрыта афганской полицией, но бронетранспортеров нет. Афганскую полицию мы знаем хорошо: они не будут предпринимать никаких действий, если не заставить их.

По нам открывают огонь, бестолково и бессмысленно. Араб в ответ начинает стрелять в сторону полицейских машин из «ПКМ» – разлетаются фары, мигалки, полицейские прячутся, чтобы переждать огневой налет. Я успеваю забраться в нашу машину на место водителя, открываю пассажирскую дверь.

Израсходовав ленту, Араб неуклюже забирается внутрь, я хватаю его за рукав бронезащиты и тащу. Наконец дверь захлопывается и мы трогаемся с места…

У афганской полиции есть гранатометы и пулеметы, но желания и умения их применять совсем нет: ночные патрули, советников нет, полный бардак. Прем прямо на них, в стекло летят автоматные пули, потом к ним присоединяется пулемет, но банковская бронемашина пока держит удар. Запомнив, где стык между машинами, я направляю свою машину туда. Поставленные в заграждение пикапы разлетаются – путь свободен, как в фильмах. Вслед град пуль гремит по броне, афганцы разворачиваются для начала преследования.

Все как в фильмах. Только в фильмах не показывают, что бывает потом. Потом начинают искать и ищут до конца жизни.

Араб хлопает меня по руке, показывает большой палец. Он уже избавился от шлема и части бронезащиты. Теперь самое главное – сделать все правильно.

– Вон он!

Да, точно. Вон он.

Тормоз, врубаю заднюю и задом в переулок. Он достаточно широкий, но если правильно поставить машину, она его закупорит.

Приоткрываю дверцу и сбрасываю на землю то, что мы сделали вчера. Самодельная штука – что-то вроде ловушки. Электрический запал, боевые патроны и шутихи. Если активировать, будет казаться, что перестрелка, причем огонь ведется непонятно откуда. Афганцев это на минуту-две тормознет.

В грузовом отсеке машины у нас спрятан мотоцикл. Обычный мотоцикл марки «Иж», мы его купили на рынке за четыреста рублей. Прочный, надежный и дешевый, террористы используют мотоциклы для налетов и обстрелов. Пока афганцы разблокируют дорогу, мы будем уже далеко, и нас не поймать. По крайней мере этой ночью…

Афганцы уже нашли нас. Взревывает мотор мотоцикла. Араб уже оседлал его, и за спиной – рюкзачок, которого раньше не было. Значит, успел что-то собрать в разгромленном пулеметным огнем гнезде.