Из вестибюля донеслись голоса. А потом в зал вошли дамы с ухоженной внешностью, со старомодными прическами, с жемчугами, в пальто из верблюжьей шерсти, за которыми следовали их мужья, одетые с иголочки, за ними молодые женщины в натуральных мехах, с веерами, опушенными страусиными перьями, пара щеголей в узких пальто, с черными, блестящими набриолиненными волосами, несколько девиц в свитерах, шарфах и пальто. Наконец появился Вуди — безобразная туша в тесной меховой дохе. Робин смотрела на него, слегка повернув голову. Вуди ее не видел. Сидевшие за столиками улыбались ему и поднимали в знак приветствия свои бокалы. Вуди с видимым трудом приподнял руку в ответном жесте.

Взрыв смеха заставил Робин перевести взгляд на вестибюль, где появилась еще одна группа, в центре которой она увидела Марка в накинутом на плечи рыжеватом кашемировом пальто. Марк Рикс держал за руку девушку и что-то ей говорил, на что та улыбалась. Но не от души, а так, мельком. У девушки были короткие рыжие волосы. Казалось, она утомлена или устала улыбаться. Войдя в зал, она обернулась к Марку, затем проследила за направлением его взгляда. Марк смотрел на Робин. Он оставил девушку и пошел к стойке.

Робин гладила перекинутую на грудь косу и ждала, когда он приблизится, чувствуя, что ее план придется скорректировать.

Продюсер Марк в накинутом на плечи пальто без всякого выражения сказал:

— Иди сюда.

Обеими руками бесцеремонно стащив Робин с высокого стула, он пристально посмотрел на нее и задумчиво произнес:

— Когда мы виделись с тобой в последний раз, вчера или позавчера? То есть это просто невероятно! Стоило мне тебя увидеть, как я сразу все вспомнил, все те невероятные вещи, которыми мы занимались. И все же я понимаю, что прошло… Сколько? Лет восемь?

— Прекрати гнать пургу, Марк. Как поживаешь?

— Неплохо. А ты сама? Ты совсем не изменилась. — Он кинул взгляд на ее голову. — Разве только цвет волос стал другим.

Робин погладила косу и перебросила ее за спину. Девушка с короткими рыжими волосами наблюдала за ними. На ней было двубортное черное пальто. Она отвела взгляд и снова посмотрела на них, когда Марк сказал:

— Интересно, что ты делала все это время и почему не звонила мне.

— Что ж, давай подумаем. Во-первых, я отбывала срок. — Она смотрела прямо ему в глаза. — Тридцать три месяца и десять дней, в Гурон-Вэлли.

— Я был там, я имею в виду, в суде, когда тебе дали срок. Не мог в это поверить. А потом слышал, что, когда тебя освободили, ты уехала в Нью-Йорк.

— Я решила вернуться к писательскому труду, поэтому поехала поближе к издателям с целью узнать, что они публикуют. Потом вернулась и принялась за работу.

— «Записки из подполья», да? — Он усмехнулся и осторожно провел ладонью по своим волосам, которые поредели и теперь были зачесаны на виски.

— Я написала четыре исторических романа.

— Шутишь!

— Со всякими похищениями и прочими наворотами.

— А ты знаешь, чем я занимаюсь?

— Ты что, смеешься? Да про тебя чуть не каждый день пишут.

— Читала статью, которую тиснул «Пипл»?

— Она мне понравилась. «Иппи становится яппи».

— Так как же случилось, что ты мне не позвонила?

— Я думала позвонить. Не знаю…

В глазах у Марка появилось задумчивое выражение, сдержанная бесстрастность, похоже, сменилась интересом.

Девушка с короткими рыжими волосами поглядывала на него, сунув руки в карманы пальто.

— Просто потрясающе, что мы вот так столкнулись друг с другом. Надо же, спустя восемь лет! — Марк покачал головой.

— Я не случайно здесь оказалась. — Робин помедлила и добавила: — Я рассчитывала здесь с тобой увидеться.

— Шутишь!

— Нет, правда.

— Ты прочла в газетах, что я буду на этом мероприятии с яхтой?

— Да, и решила рискнуть.

— Поразительно!

— Я не могла тебе позвонить… Не знаю почему. Я подумала, что если мы просто встретимся…

— Ты как-то по-иному говоришь, знаешь?

— Правда?

— Тише, спокойнее… Раньше ты была такой взрывной, неукротимой. Знаешь, когда я познакомился с тобой в университетском городке, ты била стекла в окнах в учебном корпусе офицеров запаса.

— Это было летом семидесятого, — сказала Робин. — Мы пошли на концерт группы «Дорз»… Тогда проходил рок-фестиваль у Гусиного озера. Помнишь?