Ну что ж, пора!

Куприянов завершил подготовительную работу и мог приступать к основной. Говорят, будто ломать — не строить, имея в виду, что разрушить что-либо гораздо легче, чем создать. По большей части так оно и есть. Но бывают и исключения. Например, снос многоэтажных зданий — сложнейший процесс, требующий точных расчетов и безупречной технической подготовки. Диверсионное ремесло тоже из разряда таковых. Не все, разумеется. Но акция, которую запланировал Кальтер, несмотря на кажущуюся простоту, также требовала от него оперативности и точности исполнения.

Кальтер прикинул, что у него есть где-то полминуты на то, чтобы уничтожить электроузел. Едва здесь вспыхнет пламя, а в тюрьме погаснет свет, сюда вмиг примчится целая орава разъяренных зэков. И когда это произойдет, компаньонам лучше находиться отсюда подальше. И без компрометирующих улик на руках, от которых им следовало избавиться как можно скорее.

— Нет нужды убегать сломя голову всем вместе — так мы привлечем к себе лишнее внимание. Будет разумнее, если я управлюсь с поджогом сам и слиняю отсюда в одиночку, — сказал Кальтер Рамосу и Багнеру, когда все они направились к выходу с подстанции. — А вы шагайте к западной боковой террасе. Но не спускайтесь туда, а дождитесь меня неподалеку от лестницы. Старайтесь держаться в тени и не выставляйте напоказ сумку. Поспешите! Я жду еще три минуты и потом запускаю фейерверк…

Фейерверк удался на славу.

Пробежавший по зажигательной дорожке огонь не сразу воспламенил заложенные в будке топливные заряды. Сначала вспыхнул бензин, разлитый на полу. И лишь когда языки его пламени долетели до стоящих под пультом и в центральном щите ведер, тогда шарахнуло уже по-настоящему.

Задержка вышла небольшая — всего несколько секунд. Но поскольку Кальтер вел отсчет времени как раз на секунды, то и эта фора пришлась ему очень кстати. Он не мог допустить, чтобы его заметили на фоне огненного зарева и выследили, куда он бежит.

Когда подстанция полыхнула во всю мощь и везде погас свет, Обрубок был на полпути к прогулочной площадке. Когда же полыхнул резервный генератор, диверсант уже незаметно влился в толпу зевак. Ту, что прежде наблюдала за осадой Поднебесья, а теперь развернулась на сто восемьдесят градусов и вытаращилась на пожар.

Взрыв цистерны случился секунд на десять позже первых взрывов, что грянули из будки почти одновременно. По расчетам Куприянова, слившего часть горючего на землю, его остатки в баке рванули уже не так сильно, как могло быть поначалу. Ударная волна снесла лишь ограждение, за которым стоял генератор, но иных разрушений не учинила. Как, впрочем, и огонь, поскольку гореть на территории подстанции было нечему. Все трансформаторы к тому моменту уже стояли обесточенные. И те из них, что угодили в огненную бурю, не смогли взорваться следом за цистерной.

Все фонари, прожектора и лампочки разом погасли, и лабиринты «Рифта-75» погрузились в кромешную тьму. Но здесь, наверху, тьма так и не наступила. В ночи бушующее ослепительное пламя выглядело гораздо более жутким, нежели вспыхни оно средь белого дня. Все — и зеваки, и рассредоточенные на баррикадах легионеры — застыли на месте и изумленно смотрели на это пробуждение Огненного Дракона. Казалось, что все они так и простоят неподвижно вплоть до самого утра. Но Обрубок знал, какая неразбериха разразится в тюрьме с минуты на минуту. А пока она не началась, ему предстояло провернуть еще одно важное дельце.

Эйтор и Харви ждали его в условленном месте — неподалеку от лестницы, что вела на западную боковую террасу. Она располагалась ниже прогулочной площадки, и сжигающие там гору хлама Факельщики наблюдали сейчас лишь оранжевое зарево в небе. В то время как сам пожар был им оттуда не виден. Фонари на террасе погасли, как было и везде. И хотя из-за света костра она не погрузилась во мрак, для «огнепоклонников» и самого Абу Зейдана отключение электричества тоже стало неприятным сюрпризом. Что бы он там ни твердил насчет огня, указующего путь к свободе, без фонарей Факельщикам стало весьма неуютно. Все они, повставав в тревоге с мест, пялились сейчас на зарево. И, тыча в него пальцами, громко обсуждали между собой увиденное.

Вне всяких сомнений, новый, гораздо более мощный источник огня должен был заставить Факельщиков покинуть террасу и подняться наверх. И подниматься они будут по той самой лестнице, близ которой расположилась троица взорвавших подстанцию злоумышленников.

— Ну и устроил ты шоу, брат, доложу я тебе! — хохотнул Скарабей, когда Обрубок вновь присоединился к нему и Эйтору. — Будь уверен, такого салюта эта тюрьма еще не видывала. Факельщики со своими поджогами и самосожжениями по сравнению с тобой все равно что дети малые! Да Абу Зейдан должен теперь принять тебя в почетные члены их банды и назначить своей правой рукой!

— Хватит болтать! — отмахнулся от впечатленного представлением напарника Кальтер и приказал: — Доставай автоматы. Скорее!

— Так, стоп-стоп-стоп! — замахал руками Багнер. — А это еще зачем? Решил пострелять? Вот что я скажу тебе, брат: в отличие от твоей затеи с огнем, эта — крайне неудачная! Даже не вздумай! Если Синие Одеяла увидят нас с пушками в руках, они и разговаривать с нами не будут — сразу пристрелят, и дело с концом!..

— Дай сюда! — Кальтер отнял у него сумку. И, оглядевшись, не подходит ли кто сюда, достал все три автомата.