****

Аделаида Вельс сидела в своей каюте. И от нечего делать - вышивала. Получалось плохо, но ведь и бралось только чтобы время занять.

Леди приходилось тяжко.

Придворные дамы наперебой спешили ее укусить, кавалеры чуть ли не впрямую делали ей непристойные предложения, Фалион смотрел волком, Джес не замечал, Рик, ну этот вообще с самого начала мимо нее смотрел. Было плохо и тошно. Но душу грело обещание Альтреса Лорта.

Граф был умен и понимал, что до конца посольства с ней ничего не сделают. А вот потом... а потом, если она все сделает правильно - ей помогут и скрыться, и жить дальше. И неплохо жить. Даже если придется выйти замуж за старика - какая разница?

Главное, чтобы муж был достаточно богат. А для всего остального на свете найдется достаточно смазливых конюхов.

Мы еще побарахтаемся, леди Вельс, мы сдаваться не собираемся.

***

– отец, вы позволите?

Бернард Второй Ивернейский поднял голову и вздохнул.

– Входи, Лидди.

Дочку он любил. Поэтому Лидия Ивернейская без страха скользнула в кабинет. В нее не запустят чернильницей, как в кого-нибудь из братьев. И ее не выгонят с обещанием порки на конюшне, как многих придворных.

– отец, ты позволишь? Я хотела бы с тобой поговорить...

– присаживайся.

Бернард кивнул Лидии на стоящее рядом кресло. Оно определенно знало лучшие времена, да и обивка требовала замены уже лет сорок как, но скупость Бернарда вошла в поговорку.

Скорее Альдонай сойдет на землю, чем Бернард расщедрится, - говорили в народе. И в чем-то были правы.

Во всяком случае, получив королевство от мота-папаши полуразоренным, Бернард смог поставить его на ноги и даже скопить неплохую сумму в казне. А что всякие лишние траты не приветствуются... стулом можно пользоваться?

Вот им и будем пользоваться. А заказывать каждый год новую мебель или обивку - это расточительство. Король против. И точка.

Внешне Бернард был высок, подлысоват, больше всего он напоминал паука-сенокосца. И увы - дочь пошла в него.

Та же фигура топ-модели двадцать первого века с кодовым обозначением 'скелет врастяжку'. Те же бледные голубые глаза, та же тяжелая челюсть. Серые, словно пыльные волосы, стянуты в пучок на затылке. Да и в манерах...

Лидия во многом походила на отца. Например, одно и то же платье она могла носить годами, то перешивая его, то пришивая оборочку или украшение... денег же нет! Надо экономить!

Так что двор Ивернеи представлял собой достаточно жалкое зрелище. Не могут ведь придворные выглядеть богаче своего короля? А дамы - прекраснее принцессы?

Никак не могут.

И для этого приходится прикладывать немало усилий. Но в тюрьму ведь никому не охота за оскорбление короны.

Так что...

– Что ты хотела, дочка?

– Папа, к нам едет Ричард Ативернский. Просить моей руки.

– Не совсем так, дочка. Принц едет ради смотрин. А просить твоей руки или договориться с Гардвейгом он будет решать сам.

– Сам?

– да, я тоже считаю, что это глупо. Но Эдоард дал сыну слишком большую свободу.

– Батюшка, если я ему понравлюсь...

– Этот брак - и ты отлично это понимаешь - основа мирного договора между Ативерной и Ивернеей. К тому же, тебе действительно давно пора замуж.

– я не хочу уезжать из родного дома, - в блеклых глазах показались слезы.
– Батюшка, смилуйтесь!

– дочь моя, выбор за Ричардом.

– И если он выберет меня, вы отдадите меня...

– Да. И дам неплохое приданное. Тысячу... даже две тысячи золотом... может быть...

Лидия ахнула.

– Батюшка, это же расточительство!

– да. Но ты моя единственная дочь. Поэтому даже несмотря на нашу бедность - я не стану скупиться.

О провинции Бальи Бернард не знал. И хорошо, что не знал. Рядом с ней обещанная тысяча смотрелась жалкой подачкой.

Сумма-то была вполне приличной. Для приданного богатой баронской или бедной графской дочки. А для откровенно жадного Бернарда - вообще королевской. Так что Лидия поблагодарила отца и вышла из кабинета.

Пробежала до своих покоев, упала на кровать...

Замуж - не хотелось.

В Ативерну - не хотелось. И на все были свои причины. Но не ругаться же с отцом?

Лидия просто решила по мере возможностей оттолкнуть от себя Ричарда. А что?

Выбор у него есть, пусть роднится с Гардвейгом! Почему обязательно надо приносить ее жизнь в жертву батюшкиным интересам?

Не хочу!

И не заставите!

А вот как лучше...

Лежа с сухими глазами на кровати, Лидия обдумывала план действий.

***

В себя Лиля пришла уже дома. Август отпоил ее чаем и подробно разъяснил, что ничего страшного и не произошло. Даже наоборот.