Именно это и было началом охлаждения. И все же она до сих пор считала их своими лучшими друзьями — друзья из ее школы искусств каждый раз жаловались по этому поводу, — но глубоко в душе она понимала, что на самом деле все гораздо сложнее. Этим летом, когда они с Амбер могли снова наладить дружеские отношения, и особенно с Мадлен, которая находилась неподалеку, в Эдинбурге, Амбер вдруг заявила, что уезжает в Штаты с Генри. Ничего не поделаешь. Бекки должна жить дальше.

Генри шел вниз по Мэдисон-авеню, не обращая ни малейшего внимания на броские витрины магазинов. Он вообще ничего не видел вокруг себя. Он даже ни о чем не думал. В голове всплывали моменты разговоров с Амбер за последние несколько дней, всплывали и снова исчезали из поля зрения. «Это всего лишь на несколько недель… тебе будет чем заняться в Лондоне… это пойдет на пользу тебе, мне, нам…» Фразы все выскакивали и выскакивали сами собой. Он не понимал, что думать, делать, чувствовать. Он пытался скрыть это как можно тщательнее, но чувство паники охватило его сразу же, как только она объявила, что хочет остаться без него. «Как ты смеешь? — хотелось ему прокричать. — Ты не можешь оставить меня». Но они в тот момент были в ресторане, наверное, она спланировала это заранее, поэтому он не мог принять решительных мер, он ничего не мог поделать. После этого они прогуливались по Пятой авеню, но он был так подавлен, что не смог сказать что-то большее, чем в ресторане. В этом была вся Амбер — если она решила осуществить что-то, ничто не сможет встать у нее на пути. Она была самым решительным человеком, которого он когда-либо знал. Именно за это он любил ее. Она была сильной и ему тоже придавала сил.

Он остановился перед витриной ювелирного магазина. Его переполняли эмоции, он осознавал это, но не мог ничего поделать… что-то блеснуло и тем самым привлекло его внимание. Прямо перед ним на великолепной черной бархатной подушечке сверкал эффектный бриллиант — один огненно-красный камень на платиновом кольце. Он смотрел на него не отрывая глаз, в голове бешено роились мысли. Она будет смеяться над ним, над этим… это просто смешно… он толкнул дверь и вошел. Мгновенно перед ним возникла прелестная, хорошо одетая девушка. О да… кольцо для помолвки на витрине. Потрясающая вещь. Бриллиант от Де Кунинген. Она вскользь упомянула цену. Генри едва удержался на ногах. Двадцать две тысячи долларов. Он поблагодарил ее и поспешил к выходу. Но мысль о предложении не оставляла его. Это даст понять Амбер, насколько серьезны его намерения. Что он не шутит. Генри знал это после трех лет отношений. Он наскоро пролистал свой путеводитель. Нужно было найти что-то более приемлемое по цене. Он направился в нижний город.

Почти два часа спустя он нашел именно то, что искал. Маленькое элегантное кольцо из белого золота с одним небольшим квадратным бриллиантом. Он воспользовался своей карточкой и постарался не думать о том, что ему придется залезть в очень большой долг, когда продавец огласил цену в восемьсот семьдесят пять долларов девяносто девять центов и стал заворачивать покупку в подарочную упаковку. Десять минут спустя, крепко держа коробку с кольцом в руках, он направился на восток Верхнего города в квартиру Макса, где, он надеялся, его ждала Амбер. В Лондон он должен будет улететь только через два дня. А сегодня вечером он пригласит Амбер на ужин и сделает ей сюрприз. И тогда он сможет спокойно лететь в Лондон один, зная, что она всецело принадлежит ему, какие бы там планы на лето она ни строила.

Амбер знала; что это скоро случится. Она поняла это сразу же после того, как Генри привел ее в ресторан — на выборе которого настоял лично, — и сказал, что у него есть кое-что важное для нее. Она почувствовала, как заметалось в груди ее сердце. Он пихнул ей через стол маленькую коробочку, нервно улыбаясь. Она секунду смотрела на нее, потом принялась осторожно разворачивать бумагу, развязывая ленты, словно знала заранее, что коробочка будет так тщательно упакована. Она приподняла и открыла крышку.

— О! О Генри… не стоило.

— Тебе не нравится?

У Амбер перехватило дыхание.

— Оно прекрасно, Генри. Оно… такое милое. И все же ты не должен был…

— Я хотел. Я подумал… Подумал, тебе понравится.

Голос Генри звучал чуть ли не умоляюще.

— Мне нравится. Оно очень красивое. Но мне не нужно…

— Неважно, нужно оно тебе или нет, — выпалил, разозлившись, Генри. — Я люблю тебя. Я хочу, чтобы мы поженились.

— Я… о черт, Генри. — Амбер оглянулась. Она вдруг почувствовала, что она в ловушке и ей некуда деваться. Напротив нее сидел Генри… тот самый Генри, которого она знает с первых ее дней в университете. Генри, который стал частью ее жизни за эти три года так, что было просто невозможно представить жизнь без него. — Оно милое, Генри, — сказала она немного дрожащим голосом. — Но я не могу. Мы не можем. Мы еще слишком молоды. У нас еще целая жизнь впереди…

— И я хочу провести свою жизнь рядом с тобой, — упирался Генри. Он покраснел. Теперь он молил ее согласиться.

— Не говори так. Это ответственное решение… нам нужно еще время.

— Возможно, тебе нужно. Мне — нет.

Она взглянула на его лицо. Оно снова походило на закрытую, отстраненную от реальности в своей обыденной, непробиваемой скорлупе ракушку. Амбер отбросила этот образ в сторону. Это может плохо кончиться.

— Мне нужно еще время. Мне очень жаль, Генри. Я не могу. Не могу и все.

Наступило жуткое молчание. Ни она, ни он не закончили есть заказанное. И тут Генри отодвинул свой стул, открыл рот, явно намереваясь сказать ей что-то, но потом развернулся и ушел. Он не забрал кольцо. Все вокруг внимательно смотрели на Амбер, пытаясь скрыть свое любопытство, и в то же время задумывались над тем, что же послужило причиной ссоры, глядя на маленькую коробочку рядом с ее тарелкой.

— Все в порядке, мадам? — спросил пробегающий мимо официант.

Амбер кивнула. Потом она попросила счет. Не было смысла сидеть здесь одной. Она заплатила и ушла, стараясь не обращать внимания на взгляды, полные сочувствия, которые провожали ее до самого выхода на теплый вечерний воздух.