Потом – кабинет, похожий на лекарский, жесткий стол и боль столь ужасная, что не было сил даже выть. И тогда я сорвался вниз, туда, где меня уже ждало беспамятство.

Прошла лишь ночь, а я сидел на кровати, глядя на свои здоровые руки, ощущая, как свободно дышится полной грудью. Ни шрама не осталось с того сражения, даже синяков и тех не наблюдалось. Я пошевелил рукой, но не почувствовал ни малейшего отзвука, напоминавшего о дикой битве, развернувшейся на арене. Только сабли, покрытые коркой запекшейся крови и блестящими песчинками, не давали забыть о том, что и в этот раз Темный Жнец не унес мою душу в своем мешке.

Скрипнула дверь, и я, будто охотничий пес, вздернул лезвие младшего клинка. Но на пороге показался вовсе не враг, а старший малас.

– Говори, – сказал он.

– Что говорить? – не понял я.

Старик посмотрел на меня с прищуром, а потом закатил глаза.

– Совсем запамятовал старый, – прокряхтел тот. – Ладно, землянин, говори, чего хочешь. Вина? Будет тебе лучшее вино. Женщину? Будет самая страстная и горячая! Еды? Самая вкусная и сытная. Все на твой выбор.

– А с чего такие почести?

– Традиция. После победы исполняется одно желание победителя.

Я не стал напоминать, что в первый день, когда завершилась та мясорубка, никто не спешил выполнять мои желания.

– Любое?

Малас вновь прищурился.

– Кроме одного, – ответил он.

– Так и думал, – кивнул я. – Тогда, старший малас, я хочу прогуляться по городу.

– Уверен? Подумай – вино, еда, женщина… А можно и все сразу.

– Прогулка, малас. Таково мое желание победителя.

Старец вновь прищурился, а потом растянул губы в страшном оскале.

– У тебя есть время до заката. И лучше не опаздывай.

С этими словами он покинул помещение, оставив меня наедине с оружием. Я поднялся, напялил свободные одежды, лежащие на стуле. Подпоясался, нацепил ножны, потом начистил оружие, потратив на это почти час. Выходя за дверь, оглянулся, посмотрев на тонкую оконную полоску: Териал ждал меня. Скрипнули дверные петли, и я отправился в путь.

Его императорское величество

Константин дель Самбер

Константин стоял в тумане. Этот туман унылой молочной дымкой заволакивал все вокруг. Он, казалось, проникал в каждую клеточку неведомого пространства, привнося налет таинственности и мистичности. Новый император знал, что это за место. За то время, что себя помнил бывший принц и наемник, он бывал здесь не раз и не два.

Что это за место? Возможно, Константин и смог бы найти ответ на этот вопрос, если бы знал, где оно находится. Но, право же, довольно сложно отвечать на подобные вопросы, когда даже не можешь ткнуть пальцем в карту и показать, куда надо плыть, ехать, а может, даже и идти. Единственное, что мог сказать император, – ищите это место во снах.

Почти что юноша, который всего за пару месяцев правления зримо возмужал, сделал шаг вперед. Это было важно. Ведь не сделай этот шаг, и туман так и продолжит кружиться, оставляя за собой лишь ощущение неизвестности. А сделай шаг назад – и мигом проснешься. Да, это место всегда предоставляло выбор.

Вот бледная пелена расступилась, словно дождевая морось поутру, и взору императора предстала поляна. Обычная, лесная, ничем не примечательная поляна. Разве что с каждым новым шагом Константина она начинала дрожать и идти рябью, словно была лишь кругами, бегущими по неспокойной воде.

– Покажи мне, – произнес правитель.

Туман, расступившийся всего пару мгновений назад, вдруг стал нитями тянуться к центру. Он закручивался, плясал свой безумный танец, а потом вдруг уплотнился и явил картину. Там, на поляне, лежал сам Константин. Его правая рука кровоточила. Приглядевшись, можно было различить, что на ней отсутствуют все пять пальцев. Но больше всего пугал ворон. Огромная черная птица с темно-бурыми глазами-бусинами сидела на груди властелина. В своей когтистой лапе она держала еще дрожащее алое сердце, вырванное из грудины.

– Нет, – прохрипел император, смотрящий в собственные стеклянные глаза.

Ворон раскрыл клюв, расправил крылья и пронзительно оглушающе закричал свою каркающую песню.

– Нет! – Константин невольно сделал шаг назад и в тот же миг проснулся.

Тяжело дыша, ощущая, как по лбу катятся градины пота, он смотрел вперед. Там ленивое солнышко, еле пробивающееся через плохо зашторенные окна, высвечивало длинную мерцающую дорожку из пыли, зависшую в воздухе. Когда-то давно, когда будущий правитель еще жил с матерью в женском крыле дворца, она всегда ему говорила, что по этим дорожкам к детям спускается посыльный бога снов. Маленький мальчик, вставая с огромной кровати, пытался забраться по дорожке наверх, чтобы увидеть небесный замок, но у него так ничего и не вышло.