В комнату вошел Агафонов с подносом в руках, на котором дымились четыре чашечки кофе — на всех, в том числе и на омоновца, который стоял в дверях.

— Мне теперь век свободы не видать, — с горькой иронией сказал Усолов.

— Да, раскрутят вас по полной программе. — Матвей развел руками.

— Я это заслужил. Девчонку в Державске убили. Я к этому отношения не имею. Но все равно на мне вина есть. За то, что в Лену стреляли, я буду отвечать. Сними браслеты, майор! — Он протянул Кириллову сомкнутые руки.

— Капитан.

— А что, приказ еще не подписали?

— А должны были? — взяв у омоновца ключи от наручников, спросил Матвей.

— Да вроде бы. Я же наводил о тебе справки. Будешь ты майором. Хорошо ты работаешь, и хватка у тебя мертвая. Не тебе меня бояться, — сказал Усолов, подставляя наручники под ключ.

Он действительно находился не в том положении, чтобы оказать сопротивление. Матвей снял с него наручники, но далеко их убирать не стал. Сейчас Усолов выпьет свой кофе, ответит еще на несколько вопросов и отправится в дальнюю дорогу. Его ждет казенный дом.

— Это все Петров. Если бы не его жадность, жила бы себе Лена в Державске и горя не знала. Как там у нее с Бэтменом? — с усмешкой спросил Олег.

— Я в ее личную жизнь не лезу.

— Ну да, спал с ней, а в личную жизнь не лезешь.

— Спал, но не лезу. У меня своя жизнь, у нее своя.

Сегодня ночью Матвей приехал к Елене, надел на Моржакова наручники, допросил его и забрал, а с ней попрощался. Усолов обезврежен, Петров убит, его подельники задержаны, Морж сломался и выбыл из игры, Алла же без поддержки со стороны опасности не представляет. Матвей мог возвращаться в Державск с легкой душой.

Так он и поступит, оформит Усолова и двинется назад, в родные края. Не пара они с Леной, и она сама это понимает. Ей нужен мужчина ее уровня или послушная игрушка вроде Ромы. Если Лена захочет остаться с Зелениным, то Матвей, так уж и быть, не станет его трогать. Пусть живут, а уж он как-нибудь перебьется сам по себе.

— Не хочешь альфонсом при ней быть? Все правильно, майор, уважаю.

Усолов неторопливо сунул руку в карман пижамной куртки, как будто так и надо. Он достал оттуда таблетку и неспешно сунул ее в рот.

— Эй, ты что делаешь? — спохватился Матвей.

Но было уже поздно. Усолов безжизненно закатил глаза и стал заваливаться набок. Чашечка с кофе с глухим звоном упала на пол.

Усолов проиграл партию ценою в жизнь и с достоинством принял поражение. Это заслуживало уважения. Но не прощения.