— А я — то думал, что вы чувствуете приближение опасных животных по мыслям.

Эзвал не откликнулся. Чудовищная змея тихо скользнула в безмолвии, плоская голова раскачивалась над длинным извивающимся телом. Эзвал медленно пятился назад, признавая свое бессилие.

— Может, вам будет интересно узнать: как эксперт Международной Военной Комиссии, я недавно подал рапорт об Эристане — II. Там я писал, что использование этой планеты в качестве военной базы весьма сомнительно. Это объясняется двумя причинами: здесь самые прожорливые во Вселенной растения — людоеды и вот эти милые существа. Их миллионы. Они чрезвычайно плодовиты, и их численность регулируется лишь количеством пищи, которой на этой планете может служить почти все. Поэтому их невозможно истребить. Самые крупные змеи достигают 100 футов длины и веса порядка 3 тонн. В отличие от других хищников они охотятся днем.

Эзвал продолжал отступать. Змея была в метрах десяти от него. Он коротко ответил:

— Она меня врасплох не застала. В ее мыслях есть еще что-то, кроме жажды убийства. Впрочем, это неважно. Меня ей не убить. Вся проблема в вас.

Джемисон поморщился.

— Ну, не будьте так уверены в своей безопасности. Если потребуется, эта тварь может растянуться на сотни футов.

В ответе эзвала скользила самоуверенность.

— Я пробегу 400 футов прежде, чем вы досчитаете до десяти.

— В этих — то джунглях? Да там сплошные лианы, а не нормальный лес. Вы прорветесь, но вряд ли быстрее, чем змея. Такую маленькую добычу, как я, она может упустить, а вот вас…

— Неужели, — прервал его эзвал, — вы считаете меня таким глупым и ожидаете, что я буду прорываться сквозь джунгли? Я могу их обогнуть с краю.

— И попадете в ловушку. Насколько мне известно, джунгли дальше суживаются, закрывая проход. Змея воспользуется этим.

Эзвал помолчал, а потом спросил:

— Что же вы не примените свой хваленый бластер?

— Чтобы обратить на себя ее внимание? Невозможно с первого раза поразить ее мозг, а эти твари пол — жизни проводят в болотах и движутся так же быстро, как и на суше. Спасибо за совет.

Несколько секунд прошло в молчании. Надо было что-то делать, и в первую очередь эзвалу. Джемисон услышал его недовольное:

— Что ж, приказывайте и БЫСТРЕЕ!

Джемисон был удовлетворен, эзвал попросил его помощи, без всякого договора. Но времени для торжества не было, и он приказал:

— Действовать будем вместе. Сначала змея попытается вас загипнотизировать, это стандартный прием рептилий. В это время она ослабит внимание, и я этим воспользуюсь. Я выжгу ей глаза, а вы быстро прыгнете ей на спину. Режьте ее позади этого большого рога. Там мозг. Я буду отвлекать ее огнем. Начали!

Голова змеи качнулась. Джемисон медленно, усмиряя дрожь в руке, поднял бластер и спустил предохранитель.

Змея рванулась в атаку, свою последнюю атаку… Через несколько секунд ее дымящиеся останки, продолжавшие извиваться, были сброшены в болото. Джемисон устало соскочил с моста и рухнул на землю. Эзвал поджидал его впереди. Он пристально посмотрел на Джемисона, но тот выдержал его взгляд.

— Где платформа? — спросил он.

— В 30 ваших милях к северу…

Джемисон помолчал, потом сказал:

— Мы должны к ней вернуться. Я почти израсходовал аккумулятор бластера, нужно его подзарядить. Так что вернуться необходимо.

Эзвал молчал. Джемисон выдержал паузу, затем решительно продолжил:

— Было бы неплохо, если бы вы перенесли меня на своей спине. Из парашютных строп можно сделать упряжь. Нужно добраться до платформы как можно быстрее.

Прошло немало времени, прежде чем гордый эзвал неохотно согласился.

— Да, — сказал он с презрением. — Лучшего способа транспортирования столь беспомощного существа не придумаешь. Я согласен.

Джемисон подошел к эзвалу и расстелил на земле парашют. Вблизи эзвал оказался даже больше, чем он предполагал: расстояние и легкость движения скрадывали размеры. Джемисон по сравнению с ним выглядел пигмеем.

Каждый раз, касаясь тела эзвала, Джемисон чувствовал волну отвращения.

— Это необходимо, — сказал он, как бы извиняясь, обмотал стропы и пропустил их между лапами, чтобы не стеснить движения, а сверху положил кусок материи. Переброшенные через шею обрывки строп образовали примитивные стремена. Наконец он взгромоздился на свою лошадь.

— Почему бы вам не изменить свое отношение ко мне, — начал он мягко, — мне кажется…

От первого толчка он подлетел в воздух, и потом ему оставалось лишь прилагать все силы, чтобы не вылететь из седла. Эзвал со своей стороны ничего не делал, чтобы облегчить ему дорогу. Джемисон однако скоро приспособился к причудливому аллюру своей шестиногой лошади и даже стал находить удовольствие в этой бешеной скачке. Слева от него проносилась стена деревьев, похожих на гигантский тростник, смыкающий вверху свои кроны.