Шрифт:
Он разглядывал их.
– Вы – люди, – мысленно сказал он. – Вы – представители человечества, но из далекого прошлого.
– Да, наше время отстоит от вашего на миллионы лет.
В мыслях старика мелькнуло легкое недоверие.
– Вы ищете меня?
– Мы ищем все равно кого, – ответил Гэри. – Нам нужно узнать кое-что, что может спасти вселенную.
– Тогда вы ищете меня, – произнес старик. – Все равно здесь больше никого нет. Я остался один.
– Один! – воскликнул Гэри. – Последний человек?
– Да, – сказал старик и, казалось, он доволен этим. – Были и другие, но они умерли. Жизнь любого человека когда-нибудь подходит к концу.
– Но где же остальные? – опять спросил Гэри. – Быть не может, что вы последний человек, оставшийся в живых.
– Были и другие, – повторил старик, – но они улетели к далекой звезде в уготованное им место.
– То есть, умерли? – Гэри похолодел.
В мыслях старика появилась недовольная ворчливая нотка:
– Нет, они живы. Но они улетели в лучшее место, уготованное им много тысяч лет назад. Туда, куда они не могли отправиться раньше, поскольку не были готовы.
– А вы?
– А я не захотел и остался, – ответил старик. – Я и еще кое-кто. Мы не захотели покидать Землю. Мы решили остаться. Но все уже умерли, и я остался один.
Гэри окинул взглядом комнату. Она была крошечной, но удобной. Кровать, стол, несколько стульев – вот и вся мебель.
– Вам здесь нравится? – поинтересовался старик.
– Очень, – ответил Гэри.
– Тогда, может быть, вы снимете ваши шлемы? Здесь тепло, и я поддерживаю у себя немного более плотную атмосферу, чем снаружи. В этом, конечно, нет необходимости, но так удобнее. Атмосфера здесь довольно разреженная и дышать трудновато.
Они отстегнули шлемы и сняли их. Воздух был сухой и колючий, в комнате – тепло.
– Так лучше, – сказала Кэролайн.
– Садитесь, – предложил старик, указав на стулья.
Они сели. Он тоже сел.
– Да-да, люди минувших веков, – в его мыслях звучала прямо-таки старческая нежность к ним. – Оба прекрасно сложены. Вид, конечно, немного варварский – но сложение прекрасное. И говорите ртом, а люди уже тысячи лет общаются исключительно телепатически. Да, уже одно это указывает, что вы из очень далекого прошлого.
– Да, из очень далекого, – произнес Гэри. – Мы – первые люди, покинувшие Солнечную систему.
– Это было давно, – сказал старик. – Очень, очень давно… – Его проницательные глаза пристально разглядывали их. – Вы, наверное, хотите что-то рассказать?
– Да, – ответила Кэролайн.
Они быстро и с жаром стали рассказывать, перебивая друг друга и добавляя все новые и новые детали, описывали свою ситуацию.
Старик внимательно слушал их, время от времени вставляя вопросы; его старые глаза зажигались огнем любителя приключений, а морщинки лучились такой добротой, словно молодые люди были его внуками, первый раз вернувшимися из школы и рассказывающими обо всем, что там увидели.
– Итак, вы прилетели ко мне, – произнес он. – Вы проделали немыслимый путь во времени, чтобы встретиться со мной. Я просто обязан рассказать вам все, что вы хотите узнать.
Кэролайн кивнула.
– Вы расскажете нам, правда? – спросила она. – Для нас это так много значит. Это для всех очень много значит.
– Меня это не может взволновать, – сказал старик. – Если бы вселенная прекратила свое существование, меня просто не было здесь. И вы не могли бы прилететь сюда.
– А вдруг вас и нет на самом деле? Может быть, вы лишь тень, неосуществившаяся вероятность…
Старик кивнул и собрал бороду в кулак. Он набрал воздух в огромную грудь:
– Вы правы. Может быть, я всего лишь тень. Может быть, мой мир – всего лишь призрак. Иногда я сомневаюсь, существует ли реальность вообще, или все, что нам кажется реальностью, лишь чья-то фантазия. Может быть, то, что мы видим, – это грезы вселенского разума, и нам лишь кажется, что все это существует… Может, гигантский разум создает в своем воображении сцены и заполняет их воображаемыми актерами. Иногда мне кажется, что вселенная – всего лишь театр теней.
– Но вы нам все-таки расскажите, – молила Кэролайн.
– Да, я все расскажу вам и с большим удовольствием, – в его много повидавших глазах сверкнул огонь. – Ваше пятое измерение – вечность. Это все и ничто… Там еще ничего не происходило и уже все произошло. Это начало всего и конец всего. Там нет ни пространства, ни времени, ни других явлений, присущих четырехмерному континууму.
– Я ничего не понимаю, – на лице у Кэролайн было написано недоумение. – Я не вижу, что из этого следует. Можно ли его описать уравнениями?