Находясь в шоковом состоянии, Егор не сумел идентифицировать фотографию, которую он видел в паспорте Амелии Луговой, с этой мертвой женщиной. Не смог он этого сделать еще и потому, что смерть исказила черты убитой почти до неузнаваемости. Да и на фотографию в чужом паспорте Егор особо не смотрел. С него тогда было достаточно того, что паспорт чужой.

И все-таки, что ему делать с трупом этой посторонней женщины, которая каким-то непостижимым образом очутилась в багажнике машины его жены? И как давно она тут лежит? Егор принюхался, нет, вроде бы не пахнет. Но ведь ночи стоят холодные, а холод мог замедлить разложение тканей. Значит, эта женщина могла лежать тут уже сутки, и даже больше.

— Но что же мне-то теперь делать?

На какое-то мгновение перед мысленным взором Егора появилось суровое лицо следователя. «Чуть что, сразу к нам!»

— Как же! — прошептал Егор себе под нос. — Не дождетесь! Вам только дай возможность, мигом закопаете человека!

Один раз ему каким-то чудом удалось выскользнуть из цепких лап полиции. Но второго трупа, Егор это знал совершенно точно, ему уже не простят. Если заявить о своей находке, его же первого и схватят. И снова на него взвалят чужую вину.

— Тогда я здорово сам подставился. Но сейчас этого не будет!

Первым побуждением Егора, когда он убедился, что в багажнике находится настоящий труп, было закрыть машину и сделать вид, что он ничего не знает, не видел. Но потом ему представилась ненавистная физиономия тестя, который поспешит обвинить во всем Егора, и мужчина понял, что этого допустить никак нельзя. Если раньше перегон машины в другое место был для Егора делом принципа, то теперь это стало жизненно важным делом.

И Егор, отказавшись от мысли поменять колесо, решил выехать со двора прямо так, на спущенной шине. Ничего, тут ехать совсем недалеко, он всего лишь поставит машину в соседний двор. И он сумеет проскользнуть по улице, чтобы его никто не остановил.

— Тут всего-то метров двести.

Что будет с колесом и машиной потом, Егору было плевать. Пусть родители Насти думают, что им делать со спущенным колесом и трупом в багажнике.

— Сейчас холодно, будем надеяться, когда машину и труп в ней найдут, на меня уже никто не сможет подумать.

Егора ничуть не смущало то, что он сваливает проблемы на других людей. Он привык поступать подобным образом. Вот только чутье, которое позволяло ему до сих пор жить легко и свободно, подсказывало ему не трогать машину, оставить все, как есть. Пусть родители Насти разбираются с этим трупом. Может, им и не удастся свалить на Егора это преступление. Ведь лежащая в багажнике женщина была ему даже не знакома.

Но злая месть принуждала Егора к более энергичным действиям. Он захлопнул багажник и сел за руль. Ему удалось тронуть машину с места и даже выехать на улицу. Но на этом его везение и закончилось, потому что почти сразу рядом с ним остановилась машина ДПС, из нее вышел инспектор, который укоризненно произнес:

— Почему двигаетесь на неисправном транспортном средстве?

Егор до того перепугался, что даже рта не мог открыть.

— А что случилось? — выдавил он из себя наконец. — Машина в полном порядке.

— Одно колесо у вас спущено.

— Разве? А я и не заметил.

— Что это вы? — внезапно принюхался к нему инспектор. — Никак пили?

Только тут Егор вспомнил о распитом им с дядей Лешей коньяке. Надо же было Егору снять стресс, да и дядя Леша утверждал, что коньяк — это лучший способ расслабиться. Так что Егор выпил, а садясь за руль, совсем забыл об этом. До того ли ему было, когда на него столько навалилось разных проблем.

— Документы на машину предъявите.

Увы, документов у Егора не было. И это еще больше насторожило инспектора. Он захотел осмотреть машину. И потребовал у помертвевшего Егора открыть багажник.

— Да что с вами? Труп у вас там, что ли?

В ответ на этот вопрос Егор резко повернулся на пятках и кинулся бежать. Ошеломленный таким поведением инспектор тем не менее быстро пришел в себя. Он тут же дал знак своему напарнику, и они пустились в погоню. Вдвоем они быстро нагнали Егора, повалили и надели на него наручники. Это было тем более унизительно, что происходило на глазах у прохожих.

Егора подвели к машине и открыли багажник. И когда обомлевшие полицейские увидели труп молодой женщины, он сумел лишь проблеять:

— Это не моя машина, это машина моей жены.

— А труп чей? Тоже жены?

— Нет, труп не ее, то есть не мой, — забормотал Егор. — Это не наш труп! Это совершенно чужая женщина! Я ее даже не знаю!

Но он уже понимал, все бесполезно. Полицейские ему не верят. Не надо было ему трогать машину, не надо было садиться за руль, зная, что в багажнике находится труп. Но теперь пенять Егору было не на кого. Он сам своим собственным поведением загнал себя в угол. И наверное, впервые в жизни Егор признался самому себе, что хоть в чем-то он тоже может быть виноват.