Кейт снова засмеялась, чувствуя на себе его изучающий взгляд. Она сделала глоток.

— До дна! — подбодрил Роберт.

Внезапно раздавшийся наверху грохот не позволил им поболтать за выпивкой. Роберт, казалось, нисколько не удивился:

— Это отец, он у меня прикован к постели. Я мигом.

Он заспешил наверх. Грохот заставил Кейт вскочить со стула. Сердце у нее бешено колотилось. Она села и несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Через пять минут Роберт вернулся.

— У него старческое слабоумие, я уже девять лет за ним ухаживаю. Днем сюда приходит женщина — только не подумайте ничего такого, она присматривает за отцом.

— Ваша жизнь, должно быть, не из легких, мистер Бейтман.

Он поднял глаза к потолку:

— Нелегко, дорогая моя, можете мне поверить. Живешь словно с совершенно чужим человеком.

Кейт не знала, что ответить. Еще один глухой удар наверху заставил Роберта вздрогнуть. Поставив бокал на столик, Кейт поднялась:

— Знаете, я, пожалуй, поеду, не буду вам мешать. Вы можете сейчас отдать мне недостающие документы?

— Я вам завтра все принесу, договорились?

Теперь он выглядел удрученным и опустошенным. Кейт почувствовала огромную симпатию к этому человеку, который терпеливо нес крест своего сыновнего долга.

— Конечно, мистер Бейтман, не беспокойтесь.

— О, ради всего святого, почему бы вам не называть меня просто Роб? Когда вы зовете меня мистер Бейтман, я чувствую себя старикашкой! — И он бросился наверх.

Кейт отнесла свой бокал на кухню и поставила его в раковину. В кухне царил беспорядок. Проходя через холл к выходу, она услышала, как Роберт наверху говорит нараспев, будто урезонивает маленького ребенка. Ее сердце вновь наполнилось сочувствием. Закрывая за собой дверь, она мысленно поблагодарила Бога за то, что ее мать в свои семьдесят еще вполне бодра и здорова.

Ей пришло в голову, что однажды ей, как и Роберту Бейтману, возможно, придется ухаживать за впавшим в беспомощность близким человеком. Это была удручающая мысль.

Бернис была хорошенькой как-то по-детски и в свои двадцать два выглядела лет на пятнадцать. Заметив, что к ней приближается мужчина, она кокетливо заулыбалась. На какую-то долю секунды ей показалось, будто это долгожданный клиент, который заплатит ей деньги, у нее ведь сегодня выдалась такая поганая смена. Но потом она узнала этого человека — он никогда не платил за секс. Рука в руке они зашагали по темной улице.

Дома Бернис сняла пальто и поставила чайник. Пока готовился кофе, она закурила половинку косяка, сокрушаясь, что у нее больше не осталось дури. Сейчас хорошая травка была в дефиците, ей удалось достать лишь спрессованный кусок плохого качества. Бернис употребляла травку, предпочитая легкий кайф тяжелому забытью героина.

Плеснув в свой кофе порядочную порцию водки, она понесла две чашки в комнату. Ее друг сидел на диване, держа на коленях ее маленького сына, и рассказывал мальчику какую-то историю. Наблюдая за этой картиной, Бернис с грустью подумала, что ребенок растет без отца, с которого он мог бы брать пример.

Бернис и своего отца не знала. Мать сказала ей однажды, что он был хорошим человеком с добрыми глазами, но вот имени не могла припомнить. Всех многочисленных братьев и сестер Бернис произвели на свет разные отцы, так что по большому счету имя родителя не имело значения. По крайней мере, именно в этом Бернис убеждала себя всю жизнь.

Она еще не оправилась от тяжелой смены и надеялась, что травка приведет ее в норму. В противном случае придется попросить у соседки пару таблеток валиума.

— Хорошо поработала?

Она покачала головой:

— Так, ничего особенного, пара придурков. Да и в салоне дела в последнее время дерьмово идут. Я вот подумываю, не перебраться ли мне в Сити? Сьюзи считает, что я могла бы там зарабатывать больше и при этом работать меньше. Приличные мужики из Сити хотят по-быстрому получить удовольствие перед тем, как отправиться по домам к своим законным женушкам. С другой стороны, добираться далеко, эта езда ведь такой геморрой…

Мужчина сочувственно кивнул, потом спросил:

— Ты здесь хоть иногда убираешься? Или мне позвонить в социальную службу и попросить их навестить тебя?

Она расхохоталась:

— Что, не нравится? Но тебе лучше заткнуться, понял? Запомни, я не собираюсь выслушивать от тебя поучения.

Мужчина рассмеялся вместе с ней:

— Бьюсь об заклад, ты была сучкой даже в раннем детстве.

Теперь его голос звучал холодно и грубо. Девушка бросила на него взбешенный взгляд. Ей сегодня только этого хмыря не хватало с его оскорблениями.