— Это же целая армия! — воскликнул Хоукмун. — Здесь их, должно быть, не меньше тысячи. Вот чего стоят красивые слова Шенегара Тротта о его мирных намерениях! Он вторгся в Днарк! Но зачем?

— Разве тебе еще не ясно? — мрачно ответил д'Аверк. — Он ищет Рунный Посох, чтобы с его помощью стать властелином всего мира.

— Но он же не знает, где находится Посох!

— Вот потому-то Тротт, вероятно, и собирается захватить башню. Видишь, воины уже внутри!

Друзья в ужасе смотрели на открывшуюся им зловещую картину.

— Мы должны спуститься, — сказал Хоукмун.

— Но ведь нас всего двое против тысячи! — воскликнул д'Аверк.

— Да, но если с помощью Меча Рассвета я снова вызову Легион Рассвета, то мы сумеем их одолеть! — возразил Хоукмун.

Словно уловив смысл его слов, Великие Добродетельные Люди стали снижаться. Хоукмун и д'Аверк быстро упали вниз — прямо на площадь, целиком заполненную людьми в масках. Это были слуги Империи Мрака, воины Легиона Сокола. Как и в Легион Стервятников, сюда тоже были набраны добровольцы из других стран — еще более жестокие, чем гранбретанцы. Налитые яростью глаза Соколов устремились вверх в предвкушении кровавого пира. Казалось, что клювы их с легкостью растерзают двух врагов Империи Мрака. Мечи, палицы, топоры напоминали когти хищных птиц, готовых разорвать на части добычу.

Светящиеся тени опустили Хоукмуна и д'Аверка у входа в башню. И едва друзья успели выхватить мечи, как на них уже налетели Соколы. Вдруг из дверного проема появился Шенегар Тротт и окликнул своих солдат:

— Стойте, Соколы мои! В кровопролитии нет надобности. Мальчик у меня!

Хоукмун и д'Аверк увидели, как он поднял за одежду брыкающегося Дженемайю Коналиаса и показал его своим солдатам.

— Я знаю, этот город кишит привидениями, которые сделают все, чтобы помешать нам, — объявил граф. — И если они тронут хоть одного из нас, я перережу мальчишке горло!

Хоукмун потянулся за мечом, чтобы вызвать Легион Рассвета. Но Тротт, заметив это, погрозил ему пальцем:

— Вы погубите ребенка, герцог Кельнский!

С гневом глядя на него, Хоукмун опустил руку и обратился к мальчику:

— Я же предупреждал тебя о его вероломстве!

— Да… — Мальчик запыхался, пытаясь вырваться из рук Трот-та. — Мне следовало обратить больше внимания на ваши слова, сэр…

Граф Шенегар засмеялся. Его маска сверкала в золотистом свете.

— А теперь говори, где находится Рунный Посох! Мальчик кивнул на цилиндрическую башню:

— Зал Рунного Посоха там, внутри. Шенегар Тротт обернулся к своим воинам:

— Хорошенько следите за этой парочкой. Я предпочел бы привезти их живыми! Король-император будет весьма доволен, если мы вернемся и с Рунным Посохом, и с героями Камарга. Оставьте нескольких воинов следить за пленниками, остальные — за мной! Если только они шевельнутся, крикните мне, и я отхвачу у мальчишки ухо-другое, — он вынул кинжал и взмахнул им у лица мальчика.

Шенегар Тротт и его войско исчезли в башне, а шестеро воинов остались охранять Хоукмуна и д'Аверка.

— Если бы мальчик внял нашим предупреждениям! — нахмурился Хоукмун. Стоило ему сделать один шаг, как Соколы угрожающе зашевелились. — Как же нам теперь спасти и его, и Рунный Посох из лап Тротта?

Вдруг их охрана уставилась вверх в немалом удивлении. Взгляд д'Аверка устремился в том же направлении.

Это возвращались светящиеся тени.

— Кажется, нам пришли на помощь, — улыбнулся д'Аверк.

Соколы еще не успели ничего понять, а тени уже обволокли двух друзей и спокойно стали подниматься вверх. Воины пришли в замешательство и принялись размахивать мечами, пытаясь их остановить. А потом повернулись и побежали в башню — предупредить своего предводителя о том, что пленники на свободе.

Все выше и выше поднимались Великие Добродетельные Люди, унося Хоукмуна и д'Аверка в светящееся марево, сгустившееся до золотистого тумана. В этом тумане друзья не могли видеть даже друг друга, не говоря уже о том, что было внизу.

Им казалось, что они провели в воздухе не один час, прежде чем туман стал редеть.

Золотистый туман наконец рассеялся, и Хоукмун был вынужден на миг зажмуриться, такое царило здесь буйство света, настоящий фейерверк всевозможных красок и оттенков. Изливаясь откуда-то из центра зала, лучи создавали в воздухе самые причудливые и невероятные фигуры.

Сощурившись, Хоукмун осмотрелся по сторонам. Оказалось, что они парят под самым потолком зала, стены которого были сделаны из оникса и полупрозрачного изумруда. По центру возвышался помост, к которому со всех сторон вели широкие лестницы.