Шрифт:
– Докуро-тян, что там такое...?
– я говорил с ней через фусуму стенного шкафа.
– Вылезай.
Достаточный промежуток времени для колебаний.
(Вжих).
Фусума сдвинулась, образовав щель шириной всего в один сантиметр.
Тонкий белый пальчик схватился за край двери. Тем, кто нерешительно и медленно расширил эту щель, оказалась Докуро-тян, все так же одетая в спортивный костюм, местами испачканный.
– С возвращением, Сакура-кун.
– Я дома, Докуро-тян.
Я втянул воздух и выдохнул. Это был момент, когда мы взаимно убедились, что это – именно мы.
– ...Все-таки ты пришла сюда, - я сглотнул накопившуюся слюну, поскольку до сих пор забывал это делать.
– Это была прямо какая-то волшебная сказка. Я обыскал множество разных мест, однако, в конце концов, в своей...
– Знаешь, я...
– Докуро-тян перебила меня, словно размышляя вслух, - ...люблю.
Воздух в комнате, наполненный сыростью из кухни, затвердел и словно бы вонзился в мое тело...
– ...Что именно?
Уже давно где-то вдалеке лаяла собака, вероятно, созывая своих товарок.
– Эту комнату.
(Топ). Докуро-тян спустилась с верхней полки стенного шкафа на татами. В тусклом свете помещения ее ангельский нимб создавал в моих глазах остаточный образ.
– Когда я вдыхаю запах этой комнаты, мне сразу хочется спать, - произнеся это, она с жалким видом села на татами.
– Знаешь, я...
Еле-еле сверкающий ангельский нимб колыхался, отражаясь в ее глазах.
– Я... все еще хочу всегда жить в этой комнате.
Я стиснул свои руки. Крепко сжал даже пальцы на ногах.
– Докуро-тян...
– И я не смогу отправиться на общенациональный съезд, - она произнесла это, словно бы обижаясь, и подняла на меня свой взгляд.
– Общенациональный... съезд?
– переспросил я.
– Клуб столярного клея.
– А, вот оно что...!
– Хотя он существует с нынешнего дня.
– У-угу...
– Хотя я с таким трудом... его организовала, - Докуро-тян опустила голову и начала мелко дрожать.
– ...Хотя он отныне существует!
Я кивнул.
Разом влив в свое тело силу, Докуро-тян вскочила на ноги.
– Отныне...
– она произнесла так, словно бы задыхалась, - Отныне, Сакура-кун, потрудись в одиночку!
– Чегоооооо?!
– Отныне пост президента клуба переходит к тебе!
– Это ведь так обременительно!
– Пообещай! Даже если меня не будет, ты станешь лучшим в Японии! Поклянись!
– Не могу я в этом поклясться!
– Можешь!
– заорала Докуро-тян. И все же...
– Прошу тебя... Сакура-кун...
Как бы долго я ни ждал, не было и следа того, что Эскалиборг, как обычно, атакует мое тело.
– Докуро-тян...
Мы оба лишились последующих слов, и были не в состоянии встретиться взглядами.
И в тот момент...
– Ты смогла подготовиться, старшая сестрица?
Я подумал: "Прозвучал голос",и в следующий миг (Шлеп!) - на мои щеки попали холодные брызги.
– Чт...?!
В обвивающейся водяной пыли...
Я пришел в себя, и в следующий момент...!
– Щелк!
– Оооооооох!
Верх и низ резко поменялись местами! За две секунды стало понятно: то, что обвило наши с Докуро-тян тела...
– Это же...
– Эккерзакс!!
В том направлении, где закричала Докуро-тян, в поле зрения - силуэт, виднеющийся в тусклом свете.
То, что отражалось в моих привыкших к полутьме глазах, оказалось сидящей на моем письменном столе (причем сплетенные ноги наполовину уходили в стенной шкаф)...
– Дзакуро-тян?!
– одновременно воскликнули я и Докуро-тян.
– Наконец-то я тебя нашла, старшая сестрица.
– На письменном столе... из стенного шкафа...!
– Ааах...!
– Д...докуро-тян!!
Оказалось, что она лежит на татами, а ее ноги и руки связаны влажным полотенцем оранжевого цвета, а также зафиксированы ее колени и локти...!
Я, ахнув, опомнился и, испытывая страх, обратился к Дзакуро-тян:
– Можно... задать один вопрос?
– Какой же, Сакура-кун?
Дзакуро-тян уставилась на меня своим единственным правым глазом. Я продолжил: