10. Основные объективные закономерности мифологического развития. Материальные закономерности. Когда работник классической филологии приступает к исследованию античных мифов, желая при этом остаться на путях самостоятельного исследования, он оказывается среди безбрежного моря разношерстных фактов — археологических, этнографических, лингвистических, искусствоведческих, литературных, овладение которыми представляет значительные трудности. Неудивительно поэтому, что многие авторы в этой области ограничиваются простым описательством и эклектизмом или узкими, до чрезвычайности мелкими проблемами. Однако марксистско–ленинская теория обладает всеми ресурсами для того, чтобы ориентироваться среди этого безбрежного моря, не впадая ни в описательство и эклектизм, ни в преждевременные и плохо обоснованные схемы.

В этой области прежде всего не нужно спешить с обобщениями. Конкретное исследование обнаруживает бесконечную пестроту и разнообразие мифологического процесса в разных точках земного шара. На сегодняшний день надо ограничиться только теми необходимыми закономерностями, которые твердо установлены в исторической науке, потому что пустое место сегодня назавтра может оказаться заполненным огромным количеством археологических находок и всяких других аргументов, что, правда, на послезавтра может оказаться вновь ограниченным в результате еще новой аргументации или еще новой интерпретации уже полученных фактов.

Три объективные закономерности в развитии первобытного общества во всяком случае занимают сейчас твердое место в науке, и без них нельзя обойтись и в мифологии.

Во–первых, это переход от собирательско–охотничьего хозяйства к производящему. Во–вторых, переход от каменного века к веку металла, т. е. палеолит, неолит, па–леометалл и неометалл. И в–третьих, переход от матриархата к патриархату. Где, как и когда совершались эти переходы и где, как и когда они совпадали или не совпадали — это проблема конкретного обследования данного уголка земного шара, и проблема очень зыбкая, зависящая от тысяч всяких случайностей исследования, решающаяся сегодня так, а завтра совсем иначе. Но наличие этих периодов первобытного развития не может подвергаться сомнению; и мифолог обязан разыскивать отражение этих эпох в изучаемой им первобытной мифологии.

11. От фетишизма к анимизму и от хтонизма к героизму. Две другие закономерности исторического развития тоже не могут подвергнуться сомнению. Это, во–первых, переход от фетишизма к анимизму и, во–вторых, переход от хтонизма к героизму. Мы не можем начинать прослеживать мифологическое развитие прямо с анимизма, если под ним понимать веру в самостоятельное существование всякого рода духов, т. е. демонов и богов.

Зарождение мифологии начинается с представления одушевленными самых обыкновенных физических предметов, т. е. с фетишизма, что вполне соответствует первоначальному господству внешних чувственных ощущений и определяется добыванием жизненных ресурсов в готовом виде в природе путем собирательства и охоты. В сравнении с этим анимизм есть уже высокая ступень мифологической абстракции, когда демон вещи отделен от самой вещи.

Вначале человек находится во всецелой зависимости от природы и потому все мыслит состоящим из земли или из ее порождений. Это мы и называем хтонизмом (от греческого слова chthon, что значит «земля»). Этот хто–низм в дальнейшем сменяется при более самостоятельном положении человека в природе тем, что обычно зовется героизмом, героическим веком или героической мифологией.

Между хтонизмом и героизмом залегает огромная переходная эпоха, когда демон вещи, который и есть для первобытного человека идея вещи, уже отделился от нее и потому получил уже невещественное развитие, а с другой стороны, этот демон по своему содержанию все еще продолжает отражать хаотическое нагромождение природных явлений, которые все еще остаются непонятными, ужасающими, всесильными. Это весьма популярная, очень живучая и, можно сказать, никогда не умиравшая в античности (пусть хотя бы в виде только рудиментов) мифология чудовищ и страшилищ, которой греки и римляне не брезговали до последних дней античного мира.

12. Общее направление в развитии мифологии. Развитие мифологии шло прежде всего от простого к сложному, что объединялось также и с развитием от внешнего к внутреннему. Вместе с этим шло также развитие от хаотического, дисгармоничного или, выражаясь мифологическим языком, от титанически–циклопического к упорядоченному, соразмерному и гармоничному, к олимпийскому, к царству Зевса, Афины Паллады и Аполлона.

Когда, где и как наступали все эти переходные моменты и когда, где и как они совпадали или не совпадали, это может быть установлено только в редких случаях и не всегда поддается точному и научному учету.

Указанные линии развития нельзя понимать метафизически, неподвижно или изолированно. Они могут служить прежде всего целям ориентации в обширнейшем материале, подвижными координатами для характеристики того или иного мифа. Это всегда лишь некоторого рода тенденции развития, которые в данном месте и в данное время могут быть и могут не быть и даны в бесконечно разнообразных размерах.

1. Понятие исторического комплекса. Античная мифология должна рассматриваться исторически не только в смысле разделения ее на периоды, но и в смысле установления разновременных рудиментов в пределах каждого отдельного мифа. Буржуазная наука, оперируя историческими категориями, обыкновенно рассматривала их как бы в овеществленном виде, когда они оказывались не только неподвижными, но и взаимно изолированными. Отсюда получалось механистическое разделение периодов [3] истории, механистическое разделение слоев исторического процесса, изолированное представление событий, учреждений, деятелей и т. д. В области фольклора это приводило к монолитным и неподвижным характеристикам тех или других мифологических, сказочных, былевых или бытовых мотивов, как будто каждый такой мотив явился в готовом виде.

Но каждый момент истории отнюдь не является чем–то изолированным и плоским; он содержит в себе известного рода рельеф, указывающий как на прошлое, так и на будущее. Каждый исторический момент всегда есть некоторого рода комплекс прошедшего, настоящего и будущего, в котором происходит борьба старого и нового. «Да кто же не знает, — указывал В. И. Ленин, — что если рассматривать какое угодно общественное явление в процессе его развития, то в нем всегда окажутся остатки прошлого, основы настоящего и зачатки будущего?» (Сочинения, т. I, стр. 162.).