Увидев Захарова, он шевельнулся, отошел назад, и вынул из ножен саблю. Точно такую же саблю, как и ту, что держал в руке Захаров. Даже украшения были похожи. Сабли явно были близнецами, и вызывали мысли о том, что начальник стражи поддерживал отношения и с сулимами. Хотя, возможно, это было совпадение.

Захаров также вынул саблю, и рубанул ей крест- накрест, пробуя, как рукоять лежит в ладони. Затем достал кинжал, сделал шаг вперед, и замер.

– Как тебя зовут?
– спросил начальник стражи.

– Меня зовут Антон. А как твое имя?

– Мое имя барг Даргиз.
– ответил начальник стражи. Он помолчал немного, посмотрел на синее предзакатное небо над головой, и, пожав плечами, коротко сказал:

– Начнем, пожалуй!

Они сошлись в центре круга, и некоторое время смотрели в глаза друг другу, словно пытаясь сломить волю противника. Затем принялись кружить, изредка взмахивая саблями в желании разведать тактику боя врага. Шлем Даргиза вспыхивал бликами, когда он оказывался против солнца, но это не мешало Захарову. День близился к вечеру, и блики были неяркими. Он предпринял попытку атаковать, но Даргиз был начеку, и, отбив атаку, сам кинулся в наступление. Его клинок с силой ударил по предплечью Захарова, но не оставил даже царапины на бугристой поверхности некованой брони. Зато удачный выпад Захарова заставил барга поморщиться от боли: острый кончик сабли проник в сочленение между кирасой и плечом, прикрытое тонкими, непрочными пластинками. Воспользовавшись замешательством барга, Захаров снова пошел в наступление, завершив атаку сильным ударом по голове противника, прикрытой куполовидным бронзовым шлемом. Шлем выдержал, но сильно прогнулся в месте удара, отчего стал выглядеть помятым чайником.

Люська, сжимая кулачки, дрожала от волнения, внимательно следя за боем. Она стояла, чуть выступая из кольца зевак, отдельно от друзей. Сержик с Натин нашли себе место на противоположной стороне круга, и также азартно реагировали на перипетии боя.

Барг Даргиз в помятом шлеме снова кинулся в атаку, но Захаров отчаянно сопротивлялся, отбросив противника назад. Не останавливаясь, он продолжил движение, превратив оборону в атаку, и заставил барга отступать под градом опасных ударов. Один из них пробил, в конце концов, край кирасы у горла Даргиза, отчего тот выронил саблю, зажимая хлынувшую кровь. Удар булатной сабли был такой силы, что прорубив кирасу, разрубил и ключицу. К баргу тотчас подбежали стражники, и, срезав застежки, быстро сняли с него кирасу. Один из стражников принялся перевязывать раненого, лежащего на земле, а второй подошел к Захарову, все еще стоящему с саблей, намертво зажатой в руке, и торжественно прокричал;

– Наш господин, барг Даргиз, признает свое поражение и просит прощения. Теперь никаких претензий к тебе и твоим товарищам у него нет.

Захаров опустил саблю, расслабился, и, помолчав, также громко ответил:

– Я принимаю извинения, и сожалею о ранении барга Даргиза. Но пусть эта рана будет ему уроком.

Он забросил саблю в ножны, и, ощущая слабость после выброса адреналина, дрожащими руками кое-как приладил на место кинжал. Подбежавшая Люська бросилась было ему на шею, но, ойкнув, отступила, глядя на свои ободранные в кровь руки.

– Ну, ты чисто рак! Такой же колючий, - надув губы заявила она.
– Я как-то однажды ловила раков, так вот, ощущения те же.

– Да, похоже, - вымученно засмеялся Захаров.
– Наверное, это, все-таки, хитин, а не кость. Ну-ка, я залечу твои раны!

Он взял в свои руки оцарапанные Люськины кисти, и прижал их к губам.

– Антоша, люди смотрят!
– вырвала Люська свои ладошки.
– Пойдем отсюда.

Подошли Натин с ликующим Сержиком. Парень был в восторге от зрелища, и гордился своим другом, высокомерно поглядывая на окружающих.

– Нет, Натин, ты видела, как он его? Чик-чик, и готово. Чуть не насмерть.

– Да я и не собирался его убивать. Только поучить немного. Зачем нам с городом ссориться?
– ответил Захаров.

– Я понимаю, - ответил Сержик, - только вгорячах чего не сделаешь?

– Никакой горячки!
– заявил Захаров.
– Все должно быть спланировано.

– Я знаю, что ты правильный, - усмехнулся Сержик.
– За что и ценю. Таких, как ты уже нет.

– Значит, мне повезло!
– воскликнула Люська.
– Мне такой и был нужен!

Вся команда двинулась к дверям трактира, поняв, что еще один день они выстояли в этом неласковом мире.

Глава двенадцатая

Натин, как самая хозяйственная, отправилась смотреть лошадей. Необходимо было удостовериться, что кони готовы к походу, и предупредить конюхов о раннем выезде. Остальные, войдя в трактир, расселись за столом, надеясь, что ужин все-таки будет. Кроме них в зале больше никого не было, но в кухне кто-то гремел посудой. Люська, прислушавшись, встала, и направилась в кухню, предупредив вопрос Захарова:

– Пойду, помогу.

Захаров одобрительно кивнул головой. Действительно, раненому хозяину трактира требовалась помощь, пока он не найдет себе новых служанок.

Они с Сержиком, еще не остывшим после боя, стали обсуждать его детали. Захаров, потихоньку освобождаясь от доспеха, улыбаясь, слушал восхваления Сержика его воинскому искусству. Оставшись в привычной одежде, он с наслаждением потянулся, разминая мышцы, и, в ответ на дифирамбы Сержика, вдруг спросил:

– Слушай, а у тебя как дела? В смысле, с колдовством? Осваиваешь?