Из тех я, с кем поговорить

Ты можешь мимоходом, по дороге.

Один из многих… серый… из толпы,

Которого в полуха можно слушать…

Да, я из тех, которые глупы…

Но я раскрыл тебе навстречу душу.

* * *

Улыбку твою я несу через годы,

Забыть не могу того светлого дня,

Когда, затмевая красоты природы,

Улыбка твоя ослепила меня.

Стоял я, как помню, тогда на перроне:

Я мать провожал, уезжала она…

Твоя голова в полутёмном вагоне

Сквозь мытые стекла была мне видна…

Я маме махал на прощанье рукою

И, видно-то, этим тебя и привлёк…

И ты улыбнулась… и вдруг над тобою

Как будто бы ангел фонарик зажёг.

Я знак распознал тот, но поезд уж тронул,

Навеки тебя увозя от меня…

С тех пор я не раз тебя ждал на перроне,

Но так и не видел я больше огня.

Ищу и по сей день тебя, незнакомка,

С улыбкой Джоконды и с грустью в глазах.

И пусть нить надежды на встречу сверхтонка,

Я всё же надеюсь… вдруг встречу… на днях…

* * *

Выпил всю я тебя, без остатка,

Не оставив и капли на дне,

Не приблизив тем самым разгадку

Некой тайны, подвластной не мне.

Видно, что-то в тебе есть такое,

Чего мне никогда не понять —

То уменье, почти колдовское,

Вновь любовью себя наполнять.

Вот я снова к губам припадаю,

Вновь я пью из тебя, не напьюсь…

Вновь полна ты любовью, я – знаю!

Вновь тебя разгадать я стремлюсь…

* * *

Небо молчало мудро.

Свет от звезды погас.

Розовой шалью утро

Мягко стелилось под нас.

Пахло духмяным сеном,

Скошенной кем-то травой.

С поднятым вверх коленом

Ты целовалась со мной.

Мне отдавая губы,

Ты не теряла себя…

Может быть, слишком грубо

Я добивался тебя?

Дятел, трудяга чистый,

Начал свою пальбу.

Взгляд твой, хоть был лучистым,

Но выражал мольбу.

Солнечный луч – из первых,

Нас осветил, и пусть…

Нет, ты совсем не стерва —

Я на тебе женюсь!

* * *

Ты закроешь мне рот поцелуем,

И тебе не смогу я сказать,

Как мы с дочкой подолгу тоскуем

По тебе… и как любим встречать.

Мы воруем втроём это счастье —

Быть семьёю, хотя бы на час…

Я – привыкла, но дочь наша – Настя,