Перед обедом решила навестить малышей - илиров. Благо, последней пары сегодня не было в моем расписании. Обойдя все уголки сияющего солнцем Сада, никак не могла их обнаружить. Но подойдя к беседке, увидела этих красотулек сидящими на подушечках и о чем-то недовольно, но при этом предвкушающе курлыкающих.

– Что случилось?
– Спрашиваю наблюдающего за ними Мира, так как увлеченные пушистики даже не заметили моего появления.

– Планирррруют месть - улыбка Чеширского кота - Можно сказать, что у них сегодня дебют... Хотят сделать его запоминающимся, чтоб неповадно было...

– А что их уже кто-то успел обидеть?
– хмурюсь. Когда только успели, в первой половине дня в Саду почти никого не должно быть.

– Я вчера, чтоб их быстрее усыпить, рассказывал сказки...
– опустил янтарные глазки. Напрасно он пытается меня обмануть показным смущением - и теперь они хотят приключений. А повод обидеться, всегда можно найти... Тебе ли не знать?
– в этом он прав, конечно...

– Надеюсь, их планы не ударят рикошетом по мне?
– и когда я успела стать такой занудой?

– Нуу...
– вот... добрый Демон.

– Рассказывайте. Тоже хочу поучаствовать в веселии.
– а что... кто-то же должен ответить за мое плохое настроение...

– Будет лучше, если ты в этот раз будешь только наслаждаться результатом - загадочно произносит - могу посоветовать только одно: на обед не бери римейсовый суп.
– Ну, этого он мог и не говорить. Римейс - что-то вроде гороха, только немного крупнее. А горох, как и другие бобовые, не переношу, за что в детстве меня часто ругали.

– Ладно, пойду тогда в столовую - вздыхаю. Надо тогда задумать какую-то собственную пакость. Хотя зачем задумывать, они у меня получаются непроизвольно.

***

В вечно гудящей уже заполненной голодными студентами столовой я заняла столик у выхода, чтобы удобнее было производить тактическое отступление при необходимости. Вяло ковыряясь в тарелке, осматривалась из-под полуопущенных ресниц.

Студенты, не испытывающие моей антипатии к римейсу, радостно разбирали тарелки на раздаче. Присмотревшись к соседнему столику, ничего необычного не заметила. Может, малыши не успели и дебют переносится? Когда очередь рассосалась, и большинство уже расселось по местам, в центре зала, наконец, началось шевеление. Парни с криками подскакивали со стульев.

Эх, мне ж не видно ничего. Привстав, аккуратно стала подбираться к месту событий. Вот так рогатики! Вот так молодцы! С трудом сдерживая смех, рассматривала в тарелках у икающих от страха или может от возмущения студентов, милых зеленых гусеничек. Сначала они остались незамеченными, так как старались и держали круглую форму. Но стоило зачерпнуть их упругие тельца ложкой, радостно улыбались клыкастыми широкими улыбками. Тех же, кто закидывал в рот еду не глядя, они бессовестно кусали за языки. Надеюсь гусенички ядовитые, очень уж хотелось продолжения праздника. Поднялся переполох.

Да, гусенички произвели фурор. Так вот из кого получаются мои зубастые бабочки! Стараясь не выдать себя довольным, гордым за моих трехглазиков смехом, спешно направилась к выходу.

***

Адриантесс аирх Дешисс

Из сгустившегося мрака шагнул опять не вполне адекватный племянник. Нет, посторонний не заметил бы в его как всегда безупречном облике ничего необычного. Но для меня же, его метавшийся из стороны в сторону хвост говорил о многом. А ведь он считает дурным тоном переходить в истинный облик на публике. Видимо, опять его исси что-то учудила.

– Дядя... Может мы оставим проклятье?
– на его щеках румянец?

– Боюсь, в твоем случае процесс уже невозможно остановить. Если только еще раз проклясть... Попроси свою ведьмочку, она-то точно поможет - при упоминании Вас'илиссы Эд как-то дернулся, да уж она проклянет, так проклянет: и без антипроклятья, сославшись на то, что не знала что так нельзя... Интересный она все-таки экземпляр... Такой из Рода упускать нельзя...

– Я... я не представляю, как живут другие асуры. Мало того, что все ее эмоции бьют по мне с десятикратной силой, так и во мне рождается такое...
– заинтересованно на него смотрю.

– И что же в тебе рождается?
– спрашиваю осторожно, чтоб не спугнуть его откровенность.

– Мне хочется ее обнять, защитить, спрятать от всего мира, хочется ее прикосновений...
– еще гуще краснеет - но ведь я ее аэсс, как я могу так поступать? Если раньше я все объяснял следованием пунктам договора, то теперь понимаю, что врал самому себе...

– Никто тебе не мешает полностью ввести ее в наш Род... Может тогда твоя ревность поостынет немного?

– Да, я думал об этом - неужели, в таком состоянии он еще способен думать? Похвально...
– Может как раз на Балу, вместо праздника в честь введения ее в Род, объявим о нашей помолвке?
– долго же до него доходило.