— Уничтожить! — раздался скрипучий, механический голос.

Немногие на своем веку слышали голос крэга, и он поразил их настолько, что смысл сказанного отступил на второй план — главное было то, что загадочное молчаливое существо снизошло наконец до разговора с людьми.

Видя их замешательство, крэг приподнял крыло и чисто человеческим жестом указал на зачехленный пульт аннгиляционного десинтора дальнего боя, к которому в этом полете еще ни разу не притрагивались. По каюте метнулся ветер, поднятый движением белесой кисеи реденького оперения, и этого было достаточно, чтобы все разом вернулись к действию.

— Вы слышали приказ? — воскликнул Гаррэль, и Асмур почувствовал, что даже он сам не в силах разом побороть оцепенения, вызванного звуками нечеловеческого голоса.

— Спокойно, мой мальчик, — проговорил он. — Приказываю здесь только я. Крэги же лишь высказывают пожелания. — Это было сказано с истинно королевской гордостью, и каждый почему-то вспомнил принцессу Сэниа, шедшую у его стремени.

Все, кроме Асмура.

— Прошу всех вернуться в каюты, — продолжал командор. — На следующем витке начинаем аннигиляционную атаку. Борб, ты мне поможешь. Дальнейшие действия будут диктоваться результатами атаки. Пока все.

Скупой приказ означал: а остальные обеспечивают психогенную защиту и, если будет нужно, — перемещение корабля.

В полете вообще больше подразумевалось, чем говорилось.

Опалово–желтый диск макрокорабля цепко завис над смердящим вулканом, на десятки километров разливающим свои неаппетитные потоки. Да, зрелище омерзительное — и на такой дивной планете! Борб, которому ничего не надо было объяснять — профессия аннигиляторщиков была у него в роду, — колдовал с пультом, временами задавая необходимые вопросы, которые командор понимал с полуслова:

— Накроем одним?..

— Ненадежно. Пусти по спирали бегущий заряд.

Борб изогнул бровь — ай да командор, даром что нефтехимик по наследственной специальности. И в этом разбирается. Заряд запускался с максимальной скоростью, чтобы следующая спираль закрутилась прежде, чем до нее дойдет ударная волна от предыдущей.

— От середины?..

— Нет. По опоясывающей и к центру.

Это было тотальное уничтожение. Не прошло и нескольких минут, как обреченную гряду плюющихся дымом холмов окольцевала огненная черта, — заряд, распространяющий смерть, двигался так стремительно, что сверху показалось, будто кольцо возникло разом. Не успел раскаленный вал подняться во всю свою устрашающую высоту, как новый виток убийственной спирали вспух внутри него, а затем и третий, и так все ближе к центру; а наружные валы, разрастаясь вширь, уже сшиблись, уничтожая все, что было в промежутке между ними.

Сивый крэг, распластавшись на полу командорской каюты, наблюдал за тем, как целый район превращается в огненное месиво; теперь, когда его каприз был выполнен, оставалось только ждать, пока расплавленная масса остынет и пыль осядет вниз. Но для этого не обязательно было болтаться в воздухе.

— Всем приготовиться! — разнеслась по малым каютам общая команда. — Садимся на прибрежное плато, у серых скал.

Этот безлесый островок совершенно гладкой поверхности Асмур присмотрел заранее. Каменистая равнина простиралась километров на триста и круто обрывалась к океану, не расцвеченная ни единым живым пятнышком озерца или оазиса. Только в самом центре виднелось что-то вроде хаотически набросанных треугольных камней, огораживающих пятачок земли, на котором едва–едва разместилось бы два корабля.

Но Асмуру этого было достаточно.

По его сигналу мак произвел свой обычный переход через ничто, и в следующую секунду он уже стоял па потрескавшейся почве незнакомой планеты.

— Дуз, Флейж и Ких — на вахте, остальные — со мной! Застегивая скафандр, Асмур обернулся па седого крэга тот тяжело поднялся с прозрачного пола и взлетел на пульт огневой защиты, примостившись на каком-то верньере. Глаза закрыты пленкой, крылья обвисли… Словно не для него затеяна вся эта кутерьма.

Командор прошел через каюту Гэля и первым выпрыгнул на прогретую близким солнцем землю. Следом вывалилась шестерка дружинников. Некоторое время все стояли, настороженно озираясь и прислушиваясь. Место это было хорошо тем, что сюда не подберешься незамеченным — до леса никак не меньше ста километров по гладкой, как лысина, пустыне.

Но ведь кто-то мог притаиться и здесь, в серых конусах. Вблизи их уже трудно было спутать со скалами или просто камнями — это были пирамиды, сложенные из плоских кирпичей, высотой в три–четыре человеческих роста, определенно рукотворные, о чем говорили узкие оконца, прорезавшие глухие серые степы почти у самой вершины — бойницы, да и только.

Разведчики, не теряя друг друга из виду, осторожно обошли все полтора десятка маленьких пирамид. Ни малейших проявлений жизни, не говоря уже о разуме. Ни змей, ни даже насекомых. Омертвление, длящееся веками.

— Гэль, загляни внутрь этого конуса, — распорядился командор. — В случае опасности отступай сразу на корабль.

Неровность кладки позволила юноше в одно мгновение очутиться наверху — природная ловкость компенсировала неудобства скафандра. Направив узкий луч фонарика в щербатое отверстие, Гаррэль заглянул внутрь строения и разочарованно покачал головой: