— Видите, — сказал Котов, — как все складывается удачно. Если ваш друг согласится, мы с вами примем участие в обычной археологической экспедиции. А о том, что там должны найти, будем знать только сами. Для остальных это окажется неожиданностью.

— Я ему сейчас позвоню, — сказал Карелин и встал.

Вера Павловна рассмеялась.

— Вот так всегда, — сказала она, обращаясь к Котову. — Загорится и забывает обо всем на свете. Куда ты собираешься звонить среди ночи?

— Верно, забыл. Позвоню утром.

— Подождите, — сказал Котов. — Я подготовлю почву. Надо познакомить вашего друга с преданием, но в таком виде, чтобы он поверил, что курган заключает в себе что-то ценное. Ведь этот курган надо долго и упорно искать. Упомянуть о железном пне совершенно необходимо. Ведь может случиться, что найдем не один курган. Нужно, чтобы ваш друг искал именно железный пень.

— Как же это сделать?

— Очень просто. Выбросить из предания все, что касается джиннов. О красном человеке упоминать не надо. За почти что тысячу лет от него все равно ничего бы не осталось, если он просто зарыт. Предание говорит о странном предмете, над которым воздвигнут курган. Этого достаточно. Я уже говорил несколько раз, что предание поражает достоверностью деталей. Ваш друг историк. Он поймет, что искать «пень» нужно.

— Сколько вам надо времени?

— Два дня. А затем вы позвоните своему другу, представите ему меня, и все будет в порядке.

— Договорились! — сказал Карелин.

Николай Тихонович с нетерпением ожидал окончания работы Котова.

Константин Константинович не обманул. Ровно через два дня он приехал к Карелиным.

— Ну вот и всё! — сказал он. — Теперь можно вызывать вашего товарища.

Котов блестяще справился со своей задачей. Обработанный им перевод старого предания выглядел настолько убедительно, что его можно было без всяких опасений показать любому историку, каким бы недоверчивым человеком тот ни был.

Николай Тихонович остался очень доволен.

— На это Вася клюнет, — сказал он.

— И мы его не обманываем, — добавил Котов. — Здесь все точно, кроме «джинов». Но ведь ваш друг интересуется историей, а не сказками. О том, что курган насыпали над человеком, которого считали джинном, ему знать совсем необязательно.

— А если он захочет познакомиться с подлинником? — спросила Вера Павловна.

Котов пожал плечами:

— Пусть знакомится. Упоминание о джиннах он воспримет так же, как воспринял я в свое время. Важно заинтересовать вашего друга с самого начала.

— Звоню, — сказал Карелин.

Но только он подошел к телефону, тот зазвонил сам.

— Вот это номер! — сказал Николай Тихонович, когда маленький экран засветился. — А я только что собирался звонить тебе в Москву. Приезжай скорей! Имею для тебя приятный сюрприз. Жду! — Он выключил аппарат. — Вася сейчас приедет. Он в Ленинграде.

— Так это и есть Кичёв? — спросил Котов. — Действительно, судя по лицу очень серьезный мужчина.

Ждать пришлось около часа.

Василий Васильевич вошел в комнату обычной для него стремительной походкой, высокий, худощавый, полная противоположность Котову, который едва достигал головой его плеча.

Поцеловавшись по привычке с Карелиным и его женой, он первый протянул руку Котову и отрывисто бросил:

— Кичёв!

— Знаю, — невозмутимо ответил толстяк. — А я Котов Константин Константинович.

— Простите! Кичёв Василий Васильевич.

— И это мне известно. Я здесь специально для разговора с вами. Думали — по телефону. А лично — чего же лучше!

— Это и есть твой сюрприз? — улыбнулся археолог.

— Именно. Константин Константинович познакомил меня с любопытным документом. Я убежден, что ты заинтересуешься.

— Посмотрим! А я приехал выругать тебя. Прочел о твоем докладе и возмутился.

— Для того и приехал?

— Приехал по делу. А это так, попутно.

— Что тебя возмутило в моем докладе?

— Предложение искать шар в океане. Несолидно!

Карелин рассмеялся.

— Было, сплыло, мохом поросло и забыто! — сказал он. — Мало ли что бывает! Послушай-ка лучше, что тебе расскажет сей муж.

Кичёв повернулся к Котову:

— Слушаю вас, Константин Константинович!

Котов начал так же, как два дня назад в разговоре с Карелиным. Он рассказал о своей работе в Самаркандской городской библиотеке и о находке предания, относящегося к началу тринадцатого века.

Потом он прочел перевод.

Кичёв слушал очень внимательно. Его лицо было серьезно и невозмутимо, но Карелин, хорошо знавший друга, заметил, как в его глазах несколько раз мелькнул насмешливый огонек.

«В чем дело? — тревожно подумал Николай Тихонович. — Неужели ему кажется, что все это просто сказка? Тогда нечего и надеяться на его помощь. А без нее трудно обойтись».